– Да «нечистый» тому виной. Его рук дело, а черта за руку не поймать. Сколько раз устраивали засаду, сколько ночей народ в деревне не спал, да только все напрасно. Кражи происходят, да только не в том месте, где была засада. Знаем, что из жителей никто к тому не причастен. Ведь все как одна семья и на виду всегда. Говорю вам, «нечистого» рук дело.
Девица сплюнула на землю кожуру от семечки и отвернулась.
– Пошли, ребята, больше нет разговора.
Значит, все считают, что это не местные все тащат. Что это кто-то другой. Возможно, этот Тихон, но это, как говорится, вилами по воде. Придется клубок раскручивать потихоньку им вдвоем.
Сзади неслышно подошла Мила.
– Что скажешь, подруга?
– Думаю, нам пора познакомиться поближе с этим Тихоном. Придется идти за болота.
Мила лишь кивнула в ответ.
– Мы обязательно сходим за болота, но не сегодня. Предлагаю вернуться в дом Ивана Андреевича и распаковать вещи. Чувствую я, что мы приехали сюда не на пару дней.
– Возможно, ты права, – согласилась Катерина, – возможно.
В доме Ивана из трубы валил густой белый дым. Девушки легко прошли сквозь ворота, открыв нехитрый замок.
Судя по обстановке во дворе, хозяин рубил дрова. Свежие поленья рядком лежали у входа в баню.
– Ну что? Пойдемте обедать, девоньки?
Иван Андреевич стоял на крыльце и вытирал руки о полотенце. На морщинистом лице играла добрая улыбка.
Девушки улыбнулись в ответ:
– С удовольствием.
В избе пахло свежим хлебом. На кухонном столе стояли тарелки с закусками. Маринованные грузди со сметаной, отварная картошечка с маслицем, свежие помидоры и огурчики. Во главе стола дымился белый хлеб из печи.
У Милы все внутри заурчало от голода. Сама не своя, она села на табурет, что стоял у окна, и потянулась к тарелке с грибочками.
– Боже мой, какая прелесть!
– Угощайтесь, – старик поставил греться чайник, – все свежее. Поди, проголодались-то с дороги. И я, старый дурак, не предложил вам позавтракать, так хоть сейчас пообедайте по-человечески.