– Да, и не раз.
–
– Она пришла с зеленого луга, где собирает цветы.
–
– Это что, галлюцинация? – спросила она. – Но не бывает таких галлюцинаций, чтобы их видели два человека!
– Я все тебе объясню.
– Зачем она к тебе приходит?
– А вот этого я тебе, увы, объяснить не смогу.
Когда мы с Рэне повернулись к окну в очередной раз, Беатрис и след простыл.
– Господи, Господи, какой ужас! – Рэне снова села за стол. – Ну, что ты молчишь? Ты ведь хотел мне объяснить, что за чертовщина тут творится? Я вся внимание.
Лорена ответила на мой звонок почти сразу, и через двадцать минут, несмотря на поздний час, была у меня. Как я и предполагал, она не удивилась тому факту, что Рэне увидела Беатрис. Пока Лорена рассказывала долгую историю об Изольде и чаше, мы сидели за столом на кухне. Бутылка вина уже давно опустела, и мне пришлось открыть еще одну.
– Чертовщина, – подвела итог Рэне. – Это слишком идиотская история даже для Вивиана!
– Обычно людям требуется время для осмысления сверхъестественных явлений. Давайте будем исходить из того, что я знаю, о чем говорю. Просто положитесь на меня, хорошо?
– На тему того, что вы видите Беатрис, я могу сказать следующее, – продолжила Лорена. – Во-первых, вы хорошо знали ее, верно?
– Да, – кивнула Рэне. – Мы были подругами… она подарила мне вот эту вещь.
Она сняла с шеи медальон и протянула его Лорене. В медальоне было фото, которое Беатрис сделала во время одного из визитов Рэне во Францию. Она специально уменьшала это фото для того, чтобы Рэне могла вставить его в медальон – Беатрис спрашивала у меня, какие фотомастерские занимаются такими заказами. На фотографии были запечатлены я и Рэне – мы улыбались и смотрели прямо в камеру. Когда Рэне уезжала, Беатрис сделала ей подарок – медальон с этим фото и с тремя нашими именами, выгравированными под крышкой.
– Прекрасно, – сказала Лорена, возвращая ей медальон. – Собственно, при помощи этого медальона Беатрис и держит с вами связь. Она пришла в гости к вашему брату, а заодно явилась и вам.
–
– Что бы ни случилось, не беспокойтесь. Доктор прав – она не причинит вам зла. Она бережет вас почти так же, как и его.
– Не дай Бог, – вырвалось у меня.