— Не обижайтесь не меня, пожалуйста, я прекрасно знаю, что здесь дортуар для мужчин, но мне сейчас, пожалуй, не к кому обратиться с просьбой…
— А почему вы не на занятиях?
— Занятия на сегодня кончились!
— Тогда идите на прогулку! Товарки ваши, то бишь, мадмуазели, небось во всю развлекаются, мячиками перебрасываются, в крокет играть изволят…
— Не обижайтесь, но нам всем нынче не до того…
— Что так?
— Через две недели или три… будет дворцовый бал, все сидят по дортуарам, платья меряют…
— Ну и вы бы шли со всеми платьица примерять, рюшами любоваться!
— Прошу вас, месье печник, вы, пожалуйста, не обижайтесь на то, что мне приходится перечить вам, но… Горе у меня, не могу я идти на бал!
— Да что вы всё «не обижайтесь!» да «не обижайтесь»? Заладили!
Верочка громко разрыдалась. Печник склонился над ней, чтобы утешить.
— Рыдаешь-то чего, кроха? Какое горе у тебя, ась?
Верочка достала платок, высморкалась, вытерла слёзы.
— Пропала моя лучшая подруга Шурочка Воронина…
— Вот незадача! А чем я могу помочь?
— Понимаете, она, скорей всего, так и осталась в том флигеле, где была заперта позапрошлой ночью, в наказание за кражу хлеба на кухне…
— Откуда такие сведения?
— Это всем уже известно! А ваши коллеги, месье дворник и месье косарь, вероятно, не очень тщательно искали, вот и не нашли её…
Печник и Верочка беседовали без свидетелей, но Верочка всё равно перешла на шёпот.
— Я больше чем уверена, что Шурочка теперь живёт в чулане и терпит страшные лишения!