Раньше Сесилия не понимала, как это можно остаться с кем-то «наедине». Если кто-то рядом с тобой, то ты уже
– Уилл… – произнесла она и, не дождавшись ответа, повторила, на этот раз тише и нежнее: –
Брат наконец удостоил ее взглядом. Глаза его были холодные, как воды затерянного в горах озера Ллин Мингил.
Овейн – валлийское имя, означающее «юный»; помимо прочего, так звали одного из рыцарей Круглого стола в легендах о короле Артуре.
– Когда я приехал сюда, мне было двенадцать, – сказал он.
– Я знаю, – в замешательстве произнесла Сесилия.
Неужели он думает, что она забыла это страшное время? Сначала она потеряла Эллу, а затем и старшего брата, которого так любила.
Глядя в пустоту, Уилл продолжил:
– Это случилось десятого ноября, и с тех пор в этот день меня всегда охватывала черная тоска. Меня одолевали мучительные воспоминания о маме, отце, о тебе… Я знал, что ты жива, что ты вместе с ними, что хочешь, чтобы я вернулся, но не мог не то что поехать, но даже отправить тебе письмо. Я писал письма дюжинами, но потом сжигал. Думал, ты ненавидишь меня и винишь в смерти Эллы.
– Мы никогда не считали, что в этом виноват ты.
– Со временем, в страхе ожидая наступления злополучного дня, я обнаружил, что на десятое ноября
Сесилия не сводила глаз с брата. Ей казалось, что она наконец увидела его таким, каким он был в детстве. Вот он неуклюже утешает ее, когда она разбивала коленки; вот он спит перед камином с открытой книгой на груди; вот со смехом выходит на берег после купания в озере. Стены, которой Уилл отгородился от окружающего мира, больше не существовало.
Уилл обнял себя за плечи, будто пытаясь согреться.
– Я понятия не имею, что со мной будет без него, – сказал он. – Тессу похитили, и это острым ножом кромсает мне сердце. Я не знаю ни куда идти, ни что делать. И тот единственный, с кем я мог бы поделиться своей болью, сейчас лежит на смертном одре.
– Уилл…
– Откуда
– Я была неподалеку и слышала, что Джессамина сказала тебе перед смертью, – произнесла Сесилия, чувствуя, как сердце брата с силой погнало по жилам кровь. – Она назвала тебя «несносным валлийцем».
– Джессамина? – в замешательстве произнес он.
По всей видимости, его мысли пошли по тому же пути.
– Джессамина сказала, что Мортмейн в Идрисе, – быстро заговорила Сесилия. – Но Конклаву известно, что это не так. Когда Мортмейн жил в Уэльсе, ты, в отличие от меня, его не знал. Он знает эти края не понаслышке, потому что вырос в горах.