– Нет, Габриэль, вы ошибаетесь.
– Не ждите от меня ответа, на который вы так надеетесь! Я никогда, никогда не забуду, что отец остался со мной. Со мной! Мама умерла, Гидеон уехал, Татьяна всегда была бесполезной идиоткой. Мы с ним остались вдвоем, он и я, кроме отца, у меня больше
Габриэль внезапно умолк.
– Вы любили его… – тихо произнесла Шарлотта. – Знаете, я помню вас еще совсем маленьким мальчиком. Помню вашу маму и брата, который неизменно был рядом. И помню руку отца у вас на плече. Думаю, он вас тоже любил.
– Теперь это не имеет никакого значения… – Голос Габриэля задрожал. – Я пролил его кровь. Я – отцеубийца.
– Никакой вы не отцеубийца. Демон, с которым вы сражались, уже не был вашим отцом.
– Но если это был
Шарлотта притянула его к себе и по-матерински обняла. В горле юноши стоял ком, но плакать он не мог.
– Где мой отец? – повторил он.
Шарлотта крепче прижала его к себе, и Габриэль с изумлением отметил, какие сильные у нее руки. Странно, что эта женщина могла казаться ему такой слабой.
Очередное письмо от Консула Софи принесла, когда все завтракали. Шарлотте так не терпелось прочесть его, что она, схватив столовый нож, тут же сломала печать (подкова с буквой «К» – от «Консул»).
Все устремили на нее свои взгляды. По мере того как она торопливо пробегала глазами строчки, на ее щеках расцветали яркие пунцовые пятна.
На открытом лице Генри отразилась тревога. Остальные сидели, не шелохнувшись, позабыв о завтраке, и Софи подумала о том, как же странно видеть мужчин, замерших в ожидании реакции женщины.