— Вы знаете?
— Я же архилектор, — сказал он, подходя ближе. — Предполагается, что мне известно все.
Ее плечи поникли, голова опустилась. Арди наклонилась вперед, схватившись обеими руками за край стола.
Глокта видел, как ее веки трепетали.
«Моргает, чтобы прогнать слезы. Несмотря на всю ее злость и весь ее ум, она тоже нуждается в помощи. Но прийти ей на помощь некому. Кроме меня».
— Я совершила немало дурных поступков, о которых меня предупреждал брат. О которых говорили вы. Вы должны быть разочарованы.
Глокта почувствовал, что выдавил улыбку.
«Наверное, это похоже на улыбку. Но радости в ней маловато».
— Я все время разочаровываюсь. Но не в вас. Это очень жесткий мир. В нем никто не получает того, чего заслуживает.
«Как долго мы будем набираться мужества? Легче не станет. Хватит тянуть, надо переходить к делу сейчас же».
— Арди… — Собственный голос был ему неприятен.
Прихрамывая, он сделал еще шаг. Его рука, сжимавшая трость, вспотела. Арди подняла голову и взглянула на него. Ее влажные глаза мерцали, одну руку она держала на животе. Она сделала движение, как будто хотела отступить назад.
«Остатки былого страха? Если так, неудивительно. Но неужели она догадалась о том, что сейчас случится?»
— Вы знаете, я всегда испытывал симпатию и уважение к вашему брату.
Во рту у Глокты пересохло, язык заплетался, упираясь в беззубые десны.
«Пора».
— За прошедшие месяцы я почувствовал симпатию и уважение к вам.
Череда судорог пробежала по его щеке, выдавив слезу из дергающегося глаза.
«Сейчас, сейчас».
— Или… что-то подобное этим чувствам, насколько их может испытывать такой человек, как я.