Давернетти взглянул мне в глаза и медленно сжал грудь, не больно, но ощутимо. Ощутимо! И это во сне! И это…
– А, черт, вы способны использовать магию старой школы! – вдруг поняла я.
И с трудом удержала стон. Следовало ведь понять! Еще тогда понять, когда мистер Оннер сказал, что профессор Стентон сумел найти всех магов старой школы на пиратском острове. Драконы не просто ее ощущают, как, к примеру, мы, они способны ее использовать. Дьявол!
– Мм-м, маленькая мисс Анабель узнала очередной большой драконий секрет, – констатировал очевидное лорд Давернетти. – И как, страшно?
– Поверьте, если кому-нибудь сейчас и должно быть страшно, то это вам! – Я разъяренно смотрела на дракона. – Ведь только одного из нас поутру ожидает сюрприз при взгляде в зеркало. И это буду не я!
Давернетти мгновенно сузил глаза, не скрывая собственной ярости, но руку не убрал.
– А вы продолжайте, – с готовностью и далее выступать в качестве жертвы его недобросовестности предложила я, – ваши прикосновения я ощущаю, значит, связь сильнее, чем… вам хотелось бы.
– Или вам, – парировал дракон, медленно переместив ладонь на вторую грудь.
Причем он от процесса явственно получал удовольствие и даже не скрывал этого.
– Вам! – с откровенной ненавистью уточнила я. – Потому что вам, прежде чем скатываться до откровенно низких и грязных методов, следовало бы подумать, что я не отношусь к тем, кто обладает всепрощением, лорд Давернетти!
Но если я пыталась воззвать к совести данного дракона, то абсолютно напрасно – у него совесть напрочь отсутствовала, достаточно вспомнить тот наглый обман с «Мое имя имеется в вашем списке кандидатов в мужья. Второе сверху»! А вот ощущение собственной безнаказанности явственно зашкаливало, и именно по этой причине, пристально глядя мне в глаза, лорд старший следователь начал медленное путешествие все той же рукой от груди вниз, собственно до того места, к которому даже в очень неприличном обществе мужчины просто так не прикасаются. Они для начала как минимум оплачивают подобные… развлечения.
Что ж, придется признать тот печальный факт, что восстановиться к завтрашнему дню у меня шансов уже нет. Но это было сущей мелочью в сравнении с тем, что лорд старший следователь, пойдя на поводу своих низменных желаний, предоставил мне полный и беспрепятственный доступ к собственной ауре, видимо пребывая в искреннем и абсолютно ложном чувстве уверенности в своей неуязвимости.
А зря.
И глядя в глаза домогающегося меня дракона, я проговорила:
– Transformatio!
Метаморфоза была мгновенна! Давернетти содрогнулся всем телом, в черно-зеленых глазах потрясенно расширился вертикальный зрачок, а рука, которая немного не дошла до запретного места, хотя по моему личному мнению, все тело постороннего человека в принципе является запретным местом, начала покрываться черно-зеленой чешуей. И все это причинило полицейскому неимоверную боль, но я вовсе не испытала ни капли угрызений совести!
– Анабель! – рык теряющего контроль над собой дракона.
Однако это было только началом.
– Vocantem! – добавила я.
И все окружающее нас васильковое поле вспыхнуло огнем, пошло трещинами, а камни начали плавиться в пламени прорывающейся на поверхность лавы. И этот процесс происходил не только с окружающей действительностью – коже дракона сейчас приходилось не легче.