«Вот с последним – без вариантов», – вынесла я вердикт его реплике. Хантер тоже не поверил рекламным песнопениям толстячка.
– Настоящий мужчина не должен ничего обещать, – чуть жеманно, в соответствии с образом престарелой кокетки, протянул сиятельный. – Он должен только уметь держать две вещи: слово и удар. Тогда любая из женщин будет его.
Не знаю, как насчет удара, а вот театральную паузу этот толстячок умел держать мастерски. Прошло не менее полуминуты, прежде чем он с восхищением протянул:
– Вы, прелестница, знаете толк в отношениях с мужчинами… – и сцапал ручищу «миссис» с намерением облобызать.
Я одна услышала отчетливый скрип зубов сиятельного? Судя по тому, как привиденистый кронпринц, материализовавшийся за моим плечом, прыснул в кулак, – нет.
Я тоже ухмыльнулась и решила: пусть Хантер еще немного покупается в лучах мужского обожания. Мне же стоит заняться вопросом более насущным – пропитания.
Вагон-ресторан на поверку оказался местом весьма популярным. Почти все столики были заняты. То ли по причине вечернего времени, когда организм тактично намекает на ужин, то ли оттого, что дорога сама по себе пробуждает аппетит.
Я остановилась в нерешительности: служанке не следует сидеть за столом с накрахмаленной скатертью, да и Хантер недвусмысленно дал понять, что есть тоже хочет. Решила обратиться к официанту, как раз прошмыгнувшему мимо меня с пустым подносом.
– Вы мне не поможете? – начала я, невинно хлопая ресницами и вцепившись стальной хваткой в его локоть.
То, что как первое, так и второе действие необходимы и составляют особый ритуал общения с мужчинами, от которых девушке что-то нужно, мне в пятнадцать лет объяснила Мадлена – тогдашняя первая красотка нашего приюта. К слову, через год, когда ей исполнилось восемнадцать, она умудрилась окрутить пожилого караванщика и, став его седьмой женой, избавиться от оседлого ошейника и переехать в богатый дом крупного торгового города Шейплак. Так что советом опытной в этих делах Мадлены я решила не пренебрегать.
Официант, дернувшийся по инерции (схватила я его на полном ходу), обернулся и резко изменился в лице. Я искренне надеялась, что эта метаморфоза связана с моей неземной красотой. Увы, зря рассчитывала.
– Ну и цепкая же ты, крошка, – чуть морщась от боли, вместо приветствия выдал парень. Впрочем, злобы в его голосе не звучало, скорее удивление.
Пришлось ослабить хватку, отчего на его лице даже расцвела улыбка.
– Чего надо? – по-простому начал он, сразу распознав во мне ровню, а не богатую пассажирку поезда.
– Хозяйка пожелала отужинать у себя в купе, – сразу решила я перейти к сути дела.
– Организуем, – весело усмехнулся официант, – говори, что она хочет.
Вопросам меню посвятили минуты две. В результате Хантер стал счастливым заказчиком супа с гребешками, прожаренного стейка с томленым картофелем, молочного печенья и зеленого чая. А вот то, что при обсуждении блюд парнишка начал меня кадрить, я поняла не сразу. Лишь когда его рука ненавязчиво обхватила мою талию и прозвучал вопрос: что я делаю, когда моя госпожа изволит почивать? А то у него есть предложение с удобной каморкой и вполне мягким и широким спальным местом…
Не то чтобы я не понимала, что значит такое фривольное предложение, скорее даже наоборот: прекрасно представляла. Но в Анчаре, где бандиты чувствовали себя вполне привольно (это скорее шериф вел себя тише воды ниже песка), девичья честь, как ни странно, ценилась высоко. А еще была жива память о моей матери и отце, женившихся по большой любви, а не по зову плоти. Это чувствовалось во всем: в жестах, в словах, в отношении родителей к нам с братом. Жаль, что от славного семейства Шелдон осталась лишь я.
Тем не менее в глубине моей души жила мечта о такой же крепкой семье, что была у меня когда-то. Я искренне верила, что встречу такого же замечательного мужчину, как мой отец, влюблюсь в него, выйду замуж. Мы будем жить долго и счастливо в каком-нибудь небольшом спокойном городке, растить детей, зная, что на улице они не попадут под лапы ездовых ящеров налетчиков или их не укусит гремучник, не утянут в свои объятия блуждающие пески. Не бояться, что когда твоя нога переступит границу округа – шею сдавит поводок. И для осуществления этой мечты прыгать по койкам не обязательно. Совсем даже наоборот.
На лице парня блуждала улыбка мартовского кота. Все ясно. Буду объяснять ему на доступном для него языке, что парню следует поискать для ночных забав другую «киску», а не тратить на меня попусту время и обаяние: