– Полагаю, – начал он медленно и сдавленно, – я обязан вам предоставить объяснения своему непростительному поведению.
– Да нет же, все…
– Прошу вас, – улыбка у Гарри вышла медленная и печальная, – не пытайтесь играть в вежливость, Ева. Сам знаю, что я вытворял на дороге.
Ева молча ожидала продолжения.
– Нас… зацепили. Подбили. Над морем. Мой экипаж не смог выбраться из фюзеляжа, когда самолет… пошел ко дну. – Гарри смотрел сквозь ветровое стекло, и Ева не могла и не хотела видеть то незримое, что развертывалось сейчас перед его внутренним взором. – Я поплыл к ним, попытался помочь. Они кричали, звали на помощь: «Капитан! Помогите, капитан!» Я их уже видел, я был… был совсем близко, я почти…
Он прикрыл глаза. Выдохнул – и сам удивился, надо же, набрал полную грудь воздуха и даже не заметил.
– Понимаете, машина… она слишком быстро пошла ко дну. Я не смог до них добраться.
Вокруг сияло солнце – но вокруг Гарри, казалось, сгустились тени.
Ева отчаянно подыскивала нужные слова:
– Я…
– Я выжил. Я один.
Потом они молчали – молча сидели в джипе и смотрели на дорогу. А после Гарри повернулся к Еве.
– Потому-то теперь мы с морем друзья небольшие, – попытался он пошутить, но шутка не удалась.
Ева ничего не ответила, только ласково положила ладонь ему на руку.
С кем говорил Эдвард?
Вид у Джин был раздраженный, пока дети собирались в столовой на очередной урок, она нервно переводила взгляд с предмета на предмет, судорожно сплетала и расплетала пальцы. Столь нехарактерное для несгибаемой директрисы поведение заметили все. Нервозность миссис Хогг, помноженная на отсутствие мисс Паркинс и гибель Тома, расстроила ребят еще сильнее.
– Давайте, – Джин кивком приказала рассаживаться по своим местам, – перемена закончена. – Машинально, по привычке пересчитала класс по головам, – все ли на месте…
– Где Эдвард?! – В обычно холодном голосе прозвенела паника.
– Был у себя на кровати, книжку читал, – сообщила Джойс.
Джин мрачно уставилась на девочку, тревога в ее лице и голосе смешалась с гневом.