– Дует, – ответил Фенир. – А у меня здоровье слабое. Закрой.
Я замерла на пороге, оглянулась на коридор, но вошла.
– Как погибли твои родители, Элизабет? – снова заговорил профессор, теперь меньше всего напоминающий балагура или разгильдяя.
– Так вы дверь для меня оставили, – поняла я. – Решили провести новый допрос?
– Решил, что ты не из тех, кто проходит мимо. Лучше сам тебя приглашу, чем ночью лежать и ждать, пока ты в окно ввалишься.
– Вы хам!
– Знаю. Скажу больше, меня в себе все устраивает. А тебя, Чарльстон?
– Меня в себе тоже все устраивает.
– Уверена? Зачем ты приехала на пепелище своего прошлого? Бросила лабораторию, нечисть, меня. Вдруг я там соблазняю очередную красотку? Кто проследит за мной в порту?
Я отвела взгляд, пожала плечами:
– У вас есть старший брат, он и проследит.
– На нем целая академия, пожалей его, Элизабет.
В голосе Фенира-младшего скользнула ирония, возмутившая меня до глубины души.
– Я вас не понимаю! – Всплеснув руками, шагнула к профессору, вглядываясь в его наглое лицо. – Вам не нравится моя навязчивость, но вы же сами поехали за мной следить, как только покинула академию. Радовались бы, что меня нет рядом. Нет! Приехали сюда, сопроводили до гостиного двора, просили прощения… Для чего все это? По-прежнему думаете, что я вызвала ту гадость, и ждете, пока оно придет ко мне?
Виктор улыбнулся:
– Ну, во-первых, Чарльстон, я не говорил, что твоя навязчивость мне не нравится. – Фенир поиграл бровями. – А во-вторых, ты ведешь себя подозрительно.
– Ничего подобного!
– Обиделась, – заключил он, улыбаясь еще шире. – А я, между прочим, быстро простил тебя за то вопиюще смешное обвинение в порту. Помнишь? Еще и от стирания воспоминаний избавил. Разве я не молодец?
– Вы ведете себя как мальчишка.
– Хорошо. Если начну вести себя как девчонка, сразу скажи – этого не хотелось бы.