– Его светлость князь Потемкин-Таврический целой своей дивизией рисковать никак не намерен! – холодно взглянул на казачьего полковника Озеров. – Григорий Александрович желает побеждать неприятеля наверняка и с малыми потерями. Поймите же, господа, каждое поражение наших войск сейчас только на руку нашим явным и тайным противникам. Рейхенбахская конвенция, подписанная императором Священной Римской империи Леопольдом II и королем Пруссии Фридрихом Вильгельмом II, предписывает выход Австрии из состояния войны с Османской империей и обязывает к заключению мира между этими странами. Россия в лице матушки императрицы в сих дипломатических сборищах принимать участие наотрез отказалась, желая довести эту войну до победного конца единолично. Но вы, господа, должны понимать, что за спиной у турок теперь стоит целая коалиция в лице Англии, Пруссии, Польши и Голландии, а возможно, что даже и самой Австрии. Никто ведь доподлинно не знает, какие еще есть тайные договоренности и пункты в той самой Рейхенбахской конвенции. Поверьте, господа, политика – дело темное. И очень многое в ней скрыто от неискушенных глаз. Еще раз повторюсь: любое мало-мальское поражение наших войск сейчас может вызвать лавинообразную череду событий против нашей страны. Мы вот только что наконец-то смогли замириться со шведами на севере, не уступив им ни пяди нашей земли. А тут такая напасть и такой риск. Давайте же мы будем с вами действовать разумно, господа.
Полковые, штабные офицеры дивизии и сам Суворов молчали. Каждый из них сейчас прокручивал в голове то, что он услышал только что от этого подполковника, прибывшего из ставки фельдмаршала.
– Вилим Христофорович, – генерал-аншеф посмотрел на своего заместителя, – готовьте наши войска к маршу на север. Нужно сделать так, чтобы от Бырлада нас не смогла отрезать Дунайская группировка неприятеля. Задачу по проведению разведки и прикрытию нас с восточного, с правого фланга я возлагаю на Черниговский и Стародубский карабинерные полки. С южной же стороны прикрытие будет осуществлять наш вчерашний авангард в лице казаков, егерей и драгун. Господа офицеры, теперь стал понятен и общий замысел османского командования по уничтожению всей нашей дивизии. Но мы не дадим ему совершиться! От каждого из вас сейчас зависит то, как быстро наша дивизия выйдет на новый рубеж обороны к северу. И хочу вам сразу сказать, что это ни в коем случае не есть бегство от неприятеля, а только лишь маневр. Именно так это и объясняйте нашим солдатам. Мы готовы к бою и непременно разгромим неприятеля в будущем! Пока же оставим его с носом.
– Двое суток, братцы! Всего лишь двое суток нам нужно продержаться здесь, чтобы прикрыть дивизию на марше! – ставил задачу своим командирам Егоров. – Казаки и карабинеры будут усиленно изображать активность вдоль всей реки. Их задача – это не допустить переправы турок по ней вплавь и не дать отсечь нас от главных сил. Наша же главная задача – стоять здесь, у моста, и, уничтожив его через двое суток, уйти вслед за дивизией к реке Серет. Причем уйти так, чтобы еще и не попасть под удар восточной группировки неприятеля. И задача, я вам скажу, у нас архисложная. И только лишь нам она по плечу! Вот потому-то мы и носим название особых егерей-волкодавов!
Глава 11. Последний рубеж русских сил в Валахии
В ночь на десятое августа 1790 года основная колонна третьей дивизии русской армии двинулась ускоренным маршем на север. От полка егерей в нее входила вся обозная группа, состоящая из интендантских и лекарских фур, а также из вспомогательных повозок. На восток, в сторону Дунайского Браилова, ускакали два карабинерных полка. Оставшиеся же на реке Арджеш три полка арьергарда встали в оборону.
– Дров не жалейте, братцы, подкидывайте их в костры, чтобы они как можно жарче горели! – командовал егерями фурьер Кряжин. – Пущай турка их издали видит и думает, что у нас тут в лагере все так же, как и ранее, многолюдно!
– Уж лучше бы мы, как вторая полурота, возле коней были, чем вот так, словно истопники, бегать! – недовольно проворчал Аникин и бросил свою охапку сушняка в огонь. – Тут до утра так умаешься, что потом и руку никаких сил уже поднять не будет! А вдруг нам бой вести? Зато эти коневоды из второй полуроты, небось, уже третий сон там видят!
– Ну, не скажи, Спиридон, с чужими конями тоже хлопот много, – не согласился с товарищем Чижов. – Это ладно, когда ты парнем в деревне со своей лошадью в ночное идешь и глядишь только лишь за ней одной. А она-то ведь у тебя свойская, небось, словно бы облупленного знает. А тут вот на второй полуроте их сейчас более тысячи заботой висят, и они ведь все незнакомые ребятам, ни они, ни те их вовсе даже не знают. И, небось, есть там и с норовом али с эдакой дуринкой. Вот и попробуй за всеми и сразу уследить!
С рассветом со стороны степи показался дозор сипахов, который отогнали несколькими дальними выстрелами из штуцеров. Подхватив двух сбитых русскими пулями товарищей, турки опять ускакали назад.
– Прощупывают, – кивнул на отдаляющиеся фигурки всадников Живан. – Видать, скоро летучие отряды вдоль реки пустят. Лишь бы там казаки с драгунами не оплошали да не допустили их до нашего берега. Вот если они проворонят, тогда турки точно всеми силами на нас отовсюду навалятся!
До полудня ничего интересного не происходило, и только во время обеда где-то в отдалении, выше по течению хлопнуло несколько глухих, еле слышных выстрелов.
– Не гоношись, не близко это, – Южаков успокоил встрепенувшегося было Валерьяна. – По реке звук далеко разносится, не то что вот здесь. То наши конные турку от воды отгоняют.
На мосту в это время колдовали со своим огненным припасом пионеры. Савва Ильин недовольно оглядел сложенные в одну кучу бочонки и мешки с порохом.
– Не то это все, ох, не то, Мишенька! Ну, рванем мы этот мост посередке, может, даже кого из турок и осколками при этом взрыве побьем. Однако же часа два времени им хватит, чтобы на разбитый проем длинные хлысты древесные наложить, а потом поверх них и сами бревна завести. Давай-ка мы сюда лучше Курта позовем, как-никак он ведь в их благородиях ноне состоит, ну, вот и пусть значится, подумает, как бы это нам подрыв здесь лучше устроить.
Прошло около получаса, и на мосту собралось аж два десятка полковых пионеров. Огненных дел мастера суетились как на самом верхнем настиле, так и под ним. Осматривали и ощупывали всю конструкцию и при этом громко галдели.
– Молчать всем! – вдруг выкрикнул что есть силы Курт. – На сей мост оставаться только Уфимцев, Ильин и Афанасьев! Гуд, можно еще два пионер. Всем остальным быстро, быстро, бегом на берег!
– О как строго! Все-таки довели фугасники нашего немца! – усмехнулся подходящий к мосту Лужин. – Так ведь и дождутся, совсем скоро он уже по матушке с ними будет ругаться!
– Вам тут что нужно?! – крикнул со злостью прапорщик, взирая на подходящий десяток разведчиков.
– Дык на тот берег надобно перейти, вашбродь, – сделав дурашливое лицо, пробормотал Федька. – На разведку мы это, стало быть, в помощь нашей кавалерии направляемся. А сейчас к конскому загону вот свой путь держим. Дозвольте мимо вас, господин прапорщик, пройти?