Проклятая игра

V

Суеверие

29

Прошло меньше недели после разговора, и первые трещины, пока еще не шире волоска, появились в колоннах империи Уайтхеда. Они быстро увеличивались. На биржевом рынке началась обвальная продажа акций — внезапная потеря веры в кредитоспособность корпорации. Прибыли сокращались. Биржевая лихорадка почти вышла из-под контроля. За день в поместье прибывало больше посетителей, чем Марти видел за все время жизни здесь. Среди знакомых лиц появились десятки других — финансовые аналитики, как он предполагал. Японцы и европейцы добавились к англичанам, и вскоре поместье уже походило на ООН.

Кухню, к неудовольствию Перл, оккупировали те, кто пока не требовался великому человеку. Они толпились вокруг большого стола, поглощали огромное количество кофе и обсуждали стратегии, для создания которых они здесь и собирались. Большую часть их бесед Марти не понимал, но из отдельных выхваченных фраз уяснил, что над корпорацией нависла необъяснимая опасность. Невиданное падение акций произошло повсеместно; говорили о вмешательстве государства с целью предотвратить неминуемый крах в Германии и Швеции; о саботаже, приведшем к катастрофе. Профессиональные аналитики пришли к выводу, что так фундаментально подорвать дела корпорации мог лишь искусно разработанный план; на подготовку его должны были уйти годы. Предполагали секретные действия правительства, тайный сговор. В усадьбе буйным цветом цвела паранойя.

Беспокойные гости спорили и размахивали руками, пытались перебить собеседника и опровергнуть его замечания, и их поведение поражало Марти своей абсурдностью. Ведь они никогда не видели ни приобретенных и потерянных миллионов, ни людей, чьи судьбы они так безжалостно вершили. Все это абстракции и голые цифры.

На третий день, когда люди уже устали от сложных игр и тщетно молились о воскрешении, Марти столкнулся с Биллом Тоем, вовлеченным в жаркий спор с Двоскиным. К удивлению Марти, Той подозвал его к себе, резко прервав беседу. Двоскин нахмурился и поспешил прочь, оставив Тоя и Марти вдвоем.

— Ну, бродяга, — сказал Той, — как поживаешь?

— Я-то отлично, — ответил Марти. — А вы?

Той выглядел так, будто давно не спал.

— Как-нибудь продержусь.

— Какие мысли по поводу происходящего?

Той скривился:

— Да никаких. Я никогда не был человеком денег. Ненавижу их породу. Грызуны.

— Все говорят, это катастрофа.

— О да, — спокойно отозвался Той. — Похоже на то.

Лицо Марти вытянулось: он ожидал опровержения и ободрения. Той заметил его искреннее разочарование.

— Ничего ужасного не случится, — сказал он, — пока мы трезво смотрим на вещи. Ты по-прежнему будешь работать здесь, если ты об этом беспокоишься.

— Да, я уже голову себе сломал.

— Не стоит. — Той положил руку на плечо Марти. — Если начнется что-то плохое, я тебе сообщу.