– Я даже не буду спрашивать, почему тебе захотелось растопить плиту жаркой июльской ночью. Проработав тридцать лет в полиции, я знаю, что у пьяниц свои причуды. Ты согласен со мной?
– Ну… ага, – признал Олден. – Пьяницы непредсказуемы. И эта «Лунная тряска» бьет в голову.
– Вот почему ваш домик на озере Абенаки сейчас горит ярким пламенем.
– Святой Иисус на костылях.
– Не думаю, что следует винить в этом пожаре сына Божьего, Олден, на костылях или без оных. Дом застрахован?
– Господи, да, – кивнул Олден. – Страховка – хорошая идея. Я в этом убедился после смерти папы.
– Массимо тоже застрахован. Твоя мать просила передать тебе это. Она сказала, что за яичницей с беконом они вместе пришли к выводу, что так будет по-честному. Ты с этим согласен?
– Ну… его дом был куда больше нашего.
– Вероятно, он и застрахован совсем на другую сумму. – Энди встал. – Полагаю, какое-то слушание состоится, но сейчас ты свободен.
Олден поблагодарил копов и ушел, пока они не передумали.
Энди и Арделл некоторое время сидели в комнате для допросов, глядя друг на друга.
– А где была миссис Маккосленд, когда вспыхнул пожар? – спросила наконец Арделл.
– Здесь, в участке, пока Массимо не увел ее, чтобы угостить лобстером «Бенедикт» и картофелем по-домашнему в «Лакис», – ответил Энди. – Ждала, чтобы узнать, отправят ли ее мальчика в суд или в окружную тюрьму. Надеялась, что в суд, чтобы внести за него залог. Эллис говорит, что когда они уходили, Массимо обнимал ее за талию. Задача не из простых, учитывая ее нынешние габариты.
– И кто, как ты думаешь, поджег домик Маккослендов?
– Точно мы не узнаем, но я бы сказал, что парни Массимо, до рассвета. Положили оставшиеся фейерверки рядом с плитой или на нее, а потом набили плиту растопкой и подожгли. Если подумать, настоящая бомба с часовым механизмом.
– Черт, – выругался Арделл.
– В итоге мы имеем пьяниц с фейерверками, что плохо, и руку, которая моет другую руку, что хорошо.
Арделл обдумала его слова, потом сложила губы в трубочку и насвистела пять нот из «Близких контактов третьей степени». Попыталась повторить, но начала смеяться.
– Неплохо, – кивнул Энди. – А на трубе сможешь?