— Тогда слушай, потому что ты часть семьи и имеешь право знать.
Мэнди рассказывает все с самого начала. Все, что я узнал от Зоуи и рассказал ей. Я бы посмеялся над игрой в испорченный телефон, но Мэнди передает все невероятно точно, мне кажется даже точнее, чем передал я.
Мэнди встает с колен, и вместе с этим исчезают тени, и та невероятная сила, которая ее преобразила.
— Тогда в одиннадцать сорок будь у входа на Сент-Луис. Хорошо, девочка? И извини за чашки, случайно, честно говоря, получилось. За стол тоже извини!
Мэнди идет в коридор, а мы с Ивви остаемся стоять.
— Ты в порядке, кузина? — спрашиваю я.
— А ты как думаешь? — огрызается Ивви. А потом серьезно добавляет:
— Впрочем, я в порядке намного большем, чем думала, что буду.
Еще немного помолчав, она говорит голосом почти обычным:
— До вечера, кузен.
— Фрэнки, мне долго тебя ждать? — кричит Мэнди. И я, еще чуточку посмотрев в зеленые глаза Ивви, по которым никакого страха уже не прочесть, иду за Мэнди.
На улице, стараясь перекричать шум дождя, я спрашиваю:
— Что это было?
— Я просто перестала сдерживать свою силу, — говорит Мэнди.
— Ты была похожа на богиню.
Но Мэнди только смеется:
— В детстве мы с Райаном играли в Исиду и Осириса.
— Думаешь Ивви согласилась из страха?
— Из причастности, — говорит Мэнди. — А может быть теперь, когда она все видела, уже нельзя было сказать «прекрати нести бред, я не собираюсь участвовать в вашей шизофрении».
К чести Мэнди — передразнить Ивви получилось у нее смешно, легко и успешно. Я молчу, чувствуя, как вымокаю до нитки и как дождь хлещет мне по щекам и лбу почти больно.