Король волшебников

22
18
20
22
24
26
28
30

Я ничего предпринимать не обязан. Я вас к себе не звал, но когда вам уходить, решу сам. Загляни в чашу.

В высоком шепчущем голосе проявились стальные нотки.

Загляни.

Час от часу не легче. Квентин взял Джулию за руку и поднял со стула.

— Мы уходим прямо сейчас. — Чашу он смахнул со стола, и оттуда вылетела бумажка. Квентин невольно взглянул на нее: есть чары, которые можно отвести посредством простого чтения. На бумажке было написано маркером: ОБЯЗУЮСЬ ВЕРНУТЬ: ПУГОВИЦА ВОЛШЕБНАЯ — 1 ШТ.

Квентин еле успел обойти стол на звук открывшейся сзади двери.

— Блин! Заглянул-таки!

Этот голос, гораздо ниже предыдущего, был Квентину хорошо знаком и принадлежал Джошу.

— Господи! — пробормотал Квентин в надежное плечо, обнимая друга. — Какого черта, мужик?

Он не понимал, как Джош оказался здесь, но это не имело значения. Или имело, но не в данный момент. Не важно даже, что Джош залез к нему в голову — главное, что ничего страшного с ними не приключится и драки не будет. У Квентина подгибались коленки. Он чувствовал себя моряком, который, совершая опасную кругосветку, подходит к родной земле с другой стороны и встречает на пути дружелюбный остров.

Джош тактично высвободился.

— Милости прошу к нашему шалашу.

— Ты что здесь делаешь?

— Я? Это вообще-то мой дом, а ты за каким хреном приперся сюда из Филлори?

Все тот же старина Джош — круглолицый, толстый, улыбчивый. Похож на аббата-пивовара и вроде нисколько не повзрослел, хотя уже три года прошло с тех пор, как они в последний раз виделись.

— Осторожность не помешает, — сказал он, старательно притворяя дверь, — имидж надо беречь. Я тут изображаю волшебника из страны Оз, ты ж понимаешь.

— А что это за хрень с чашей?

— Хотел тебя попугать и ничего лучшего не придумал. Загляни в чашу… — тонким голосом провыл Джош.

— Джулию ты уже знаешь, правильно? — Они должны были встретиться в тот период, когда Элиот задумал вернуться в Филлори, а Джош подался в Нигделандию один-одинешенек.

— Привет, Джулия. — Джош поцеловал ее в обе щеки — совсем объевропеился тут.