— … и ещё час здесь торчать… Ох, мать моя — женщина! Артурчик, расскажи ещё что-нибудь!
«Ха! Артурчик…», — Артур давно подметил, что Катино отношение к нему выходит за рамки профессионально-производственного, оно даже выходит за рамки обычной товарищеской симпатии. Он подумал, что если однажды без околичностей предложит ей перепихнуться, она согласится. И вовсе не потому, что испытывает к нему страстное влечение. Дело в том, что она к нему привыкла. А для таких безвольных созданий привычка заменяет любовь.
— Что же тебе рассказать?
— Ну, не знаю… Что-нибудь такое… — Катя сделала неопределённый жест рукой, будто вышивала по воздуху, как святая Февронья. — У тебя хорошо получается про ужасы рассказывать.
— Что-нибудь про ужасы, — передразнил Артур. — Дам тебе один совет, Катюша: не дразни зло, не шути с ним, а то накличешь беду. И хорошо, если только на свою голову. Хорошо, я расскажу тебе «что-нибудь про ужасы». Ты слышала про автобус-призрак?
— Нет, — Катя навострила ушки.
— Хочешь — верь, хочешь — проверь, а до недавнего времени в Москве был автобусный маршрут номер шестьсот шестьдесят шесть, — начал Артур. — Он ходил по Юго-Западному округу, недалеко отсюда. Православная общественность очень возмущалась, что по столице Святой Руси катается «сатанинский» транспорт, и в двухтысячном году маршрут ликвидировали. То есть маршрут-то никуда не делся, но его переименовали, заменив одну цифру. И «три шестёрки» стал мирным «шестьсот шестнадцатым». Тут, казалось бы, и сказочке конец. Да только прошло некоторое время, и люди начали замечать, что «три шестёрки» снова ездит по городу. Православные снова насели на Мосгортранс, а там им ответили, что все маршрутные номера исправлены, а если кому-то что-то кажется, значит креститься надо. Ну, или закусывать…
Катя хихикнула, Артур тоже улыбнулся и продолжил:
— Но «три шестёрки» видели совершенно нормальные, трезвые люди. А тех, кто по ошибке или же по старой памяти садился в этот автобус никто и никогда больше не видел!
— А ты? — спросила Катя.
— Что я?
— Ты видел этот автобус?
— Я — нет, — честно признался Артур. — Но я знал человека, который сам чуть не уехал на «трёх шестёрках». Сам он, кстати, вскоре после того случая странно и нелепо погиб: утонул в ванне у себя дома. Так вот… Было это дело в позапрошлом году, в сентябре. Вообрази: поздний вечер, темень, дождь, фонари горят, как нарочно, через один. А тот парень стоит на остановке один-одинёшенек. И тут он подкатил, «три шестёрки». Подъехал бесшумно, как кот подкрался. Тот парень чуть было не шагнул в двери, но в последний момент что-то его удержало. Интуиция, не иначе. А тут, откуда не возьмись, девчонка какая-то, по виду студентка или старшеклассница, подбежала и вскочила в автобус. Парень тот, мой знакомый, подался чуть в сторону, пропуская её. Вот тут-то он и увидел номер. Что-то щёлкнуло у него в голове, он вспомнил, что слышал странные вещи про «три шестёрки», и крикнуть хотел той девчонке — стой, назад! — но двери уже закрылись. Автобус отъехал от остановки…
— … и уехал, — закончила фразу Катя. — Девочка добралась до своей квартиры, сняла промокшие сапоги, приняла душ и, переодевшись в уютный халатик, отправилась на кухню пить чай под любимый сериал. Артурчик, это оч-ч-чень страшная история, а твой фантастический дружок, которого ты тоже выдумал, как и всю эту байку — законченный параноик.
— А ты дослушай, прежде чем стебаться, — Артур был недоволен, хоть и старался не показывать виду. — Когда автобус отъехал, он снова увидел эту девчонку — в заднем окне. Она стучала в стекло, что было сил, её белое как бумага лицо было искажено страхом…
Артур замолчал. Его слегка взбесил тот факт, что импровизируемая им urban legend не произвела на Катю никакого впечатления. В то же время он с неожиданной ясностью увидел то, о чём рассказывал. Так, будто бы сам смотрел на отъезжающий автобус и видел в нём насмерть испуганную девушку. Она тщетно пытается разбить стекло и позвать на помощь, а автобус отдаляется беззвучно, становясь каким-то призрачно зыбким, теряется в подсвеченных фонарями струях дождя, растворяется в воздухе…
— Ну ладно, что было потом? — спросила Катя.
«Ишь ты, «Ну ладно»… То есть — милостиво согласна послушать твою болтовню ещё, хоть мне и не интересно, но я не хочу тебя огорчать… Ишь ты, дрянь… Ну, да я сейчас тебе устрою…»
— Суп с котом, — сказал Артур и поднялся со своего кресла. Он не спеша обошёл стол с компьютером, за которым сидела Катя. Напарница, не вставая, поворачивала за ним голову, как подсолнух за солнышком. Очутившись у неё за спиной он, как бы невзначай приобнял её плечи. Катя посмотрела на него снизу вверх и ничего не сказала, и её губы тронула поощряющая улыбка. «Клюнуло», — подумал он и, наклонившись, поцеловал девушку. Катя с готовностью ответила на поцелуй и, подавшись вперёд, обвила его шею руками. Артур погладил Катю поверх блузки, уделив особое внимание двум соблазнительным выпуклостям и, опять-таки, не встретив сопротивления, расстегнул блузку и запустил руки в чашечки лифчика. Груди его напарницы оказались именно такие, какими он их представлял — полные и упругие, с нежной гладкой кожей, соски возбуждённо торчали. Затем его правая рука отправилась в путешествие по южным странам. Когда он, расстегнув «молнию» коснулся кончиками пальцев тугих кудряшек, Катя вздрогнула, разрумянилась — и чуть раздвинула ноги. Некоторое время они предавались опасным ласкам, потом Артур осторожно поднял Катю из кресла и стянул с неё брюки вместе с трусиками. Катя вышагнула из штанин, широко расставила ноги и наклонилась над столом, опершись на него локтями.
За всё время они не произнесли ни слова. Катя постанывала, поахивала и обильно текла. Её болезненно-сладкое напряжение передалось и Артуру. Он сжимал её большой, очень белый зад и смотрел в монитор компьютера, на таблицу учёта товаров. «Её давно никто не трахал», — подумал он, и начал дышать глубже и ровнее, чтобы не кончить слишком рано. Удовлетворение каждой женщины, которую он имел (будь то хоть одноразовая подружка из кабака) было предметом его мужской гордости. Катины стоны-вздохи становились всё чаще и громче; наконец, чтобы сдержать неприличный вопль, она вцепилась зубами в собственное предплечье. Только после этого Артур позволил себе разрядиться. Опускаясь в кресло, он удовлетворённо отметил про себя, что не ощущает никакой опустошённости, вялости, упадка сил… Катя тоже заметила это. Плотоядно ухмыльнувшись, она присела перед ним на корточки и, глядя снизу вверх, медленно провела язычком по губам. Этого оказалось достаточно, чтобы естество её кавалера вновь обрело твердокаменную несгибаемость. Глядя на него снизу вверх масляными глазёнками, Катя исполнила такое соло на флейте, что Артур несколько минут балансировал на грани оргазма. Но, не дав ему кончить, Катя уселась на него верхом, и всё повторилось — на этот раз с некими извращёнными вариациями.
ebooksa