Качаясь, Лесли рывком присел, облокотился на руки и стал на четвереньки. Выждав короткую паузу, он опустил к телу голову. Послышались мерзкие чавкающие звуки, и бедняга Бак затрясся, словно вновь ожил.
Свинцовые пули со свистом рассекли воздух. И все, как один, настигли свою цель. Они застряли в израненных плечах и спине, выворачивая наружу черную вонючую жидкость. Раздраженное рычание заставило присутствующих прервать стрельбу.
Лесли резко вскочил на ноги, как потревоженное животное. Его голова медленно повернулась к Джону и его свите. Жутковатая рожа, расплывшись в широкой ухмылке, обнажила окровавленные зубы. Казалось, губы парня растянулись до самых ушей. Но вдруг закрытые глаза распахнулись, представив людям две темные бездны.
Снова выстрелы. Тут уже присоединился, выпуская на волю патроны Алекс. Когда пистолет угрюмо защелкал, он трясущимися пальцами полез в карман за новым магазином.
— Нет, — прошептал Джон. — Алекс! Перестань!
Но тот не слышал, и продолжал обстрел. Пули хищно вонзались в тело парня и застревали в его холодной мертвой плоти. Тот отшатнулся, сдерживая натиск свинца, но устоял на ногах. Едва огонь прекратился, стоящий непоколебимо нечеловек издал похожий на клекот звук.
И все увидели красные точки, зажегшиеся в двух черных провалах.
Внезапно его голова прошла волнами и, мерзко шмякнув, разделилась на пять отростков. Два родившихся лепестка раскроили бледное лицо на две половины.
На красных щупальцах сверкнули загнутые к отверстию зубы.
«Лесли» издал клокочущий звук, и поднял к патрулю бледную руку.
— Не стрелять! — закричал Джон. — По машинам, живо!
Он резко осмотрелся, пытаясь выловить глазами Антайо. Но ее не было.
Одержимый, покачиваясь, двинулся вперед, едва не споткнувшись о тело Бака. И его измазанные кровью ноги оставляли тянувшиеся неровной цепочкой следы. Обычной человеческой подошвы.
— Я должен поблагодарить вас, люди, — запульсировал голос в головах полицейских. — Вы оказали мне неслыханную услугу…
Существо взвилось ввысь. Пули вновь застучали по хрупкому телу, пробивая его насквозь, и расплескивая густую кровь. Вонь наполнила воздух, и многие закашляли, почувствовав одурманивающий душок.
Из того, что раньше было горлом, вырвался длинный острый стержень. И неосторожный полицейский распрощался бы с жизнью, если бы тварь еще в воздухе не получила серию пуль в грудь, и с визгом не упала на тротуар. Жало ударило об асфальт и, выбросив искры, мгновенно исчезло в чреве.
Но не прошло и пары секунд, как обезображенный человек поднялся. Сначала выпрямились его ноги, и лишь затем туловище и голова. Рядовой Джефферсон вспомнил, как надувал четыре месяца назад игрушку медведя, купленную в ларьке у парка, своей маленькой дочери. Сначала стали объемными толстые лапы, а потом воздух оживил туловище, и, наконец, руки и голову игрушки.
Нечеловек с шипением опустился на четвереньки и выгнул спину. Распростертая морская звезда смотрела на всех черным зевом горла. Вдруг одержимый бросился влево, и запрыгнул на фонарный столб. Его угловатые, резкие движения не принадлежали человеческому миру; это уже был некто другой. Чужой.
Он крепко обхватил лампу бледными пальцами. Ноги придушили несчастную «шею» сверкающей головы фонаря. Одержимый откинул корпус тела и повис. Лепестки задвигались, как листья на ветру, и тишину вновь нарушил клекот.
Джону показалось, что этот звук похож на смех.
ebooksa