Еще длилась ночь. Прокоп наметил направление между отвалами и перелез через забор. Спрыгнул, отряхнулся и пошел искать шоссе.
Дорога едва проступает во тьме. Прокоп вглядывается, дрожа от холода. Куда идти? В Балттин?
Сделав несколько шагов, он остановился; постоял, потупив глаза. Стало быть, в Балттин? Всхлипнул тяжко, без слез — и круто повернулся.
В Гроттуп!
LII
Удивительно вьются дороги в мире. Сосчитай все свои шаги и пути — какой изобразится сложный узор! Ибо каждый шагами своими чертит собственную карту земли.
Был вечер, когда Прокоп подошел к решетчатой ограде гроттупского завода боеприпасов. Это — обширное поле, застроенное корпусами, озаренное молочными шарами дуговых фонарей; еще светится одно-два окна; Прокоп просунул голову между прутьев решетки, позвал:
— Алло!
Подошел не то привратник, не то сторож.
— Что вам? Вход запрещен.
— Скажите, пожалуйста, у вас еще работает инженер Томеш?
— А на что он вам?
— Мне надо с ним поговорить.
— …Господин Томеш не выходит из лаборатории. К нему нельзя.
— Скажите ему… скажите, что его ждет друг, Прокоп… я должен передать ему одну вещь.
— Отойдите от ограды, — пробурчал сторож и пошел звать кого-нибудь.
Через четверть часа к ограде подбежал человек в белом халате.
— Это ты, Томеш? — вполголоса окликнул его Прокоп.
— Нет, я лаборант. Господин инженер не может выйти. У него важная работа. Что вам угодно?
— Я обязательно должен поговорить с ним.