Обманувший дьявола

– Да, да, совершенно верно, – бормотал Андрей. – И дорога. Боюсь, что совсем развезет. Что тогда? Завязнем.

Тут он вдруг вспомнил об Ане. И ему стало как-то неловко за свою эгоистичную поспешность.

– Нет, нет, Аня, – замахал он руками, – если вам надо собрать вещи. Или еще что. Не спешите. Я подожду. Нет проблем. Спешить некуда. Даже не беспокойтесь нисколько.

– Поезжайте, поезжайте, – кивнул Семен, – а то, правда, не развезло бы проселок. И ты, дочка, давай, пошевеливайся. Раз представилась оказия. А то будешь завтра на остановке под таким вот дождичком выстаивать.

– Вы не так меня поняли, – вконец запутался Андрей, – я не в том смысле, что сам уезжаю, а она – как хочет. Нет, я жду. Сколько надо. Я просто подумал, что следует ехать. Исключительно глядя на погоду.

– Да поезжайте же, ради бога, – махнул рукой Семен.

Пока Андрей наводил политесы с отцом, Аня сбегала в заднюю комнату и вернулась оттуда с сумкой.

– Я помогу, помогу, – двинулся к ней Андрей.

– Да уж на крыльцо-то донесет, не переломится, – насмешливо глянул на него Семен, вставая из-за стола. – Помогать – так уж там, на улице, до машины.

Андрей смутился, закивал и пошел вслед за всеми в сени.

На крыльце стали прощаться. Мать обнимала дочку так, как будто прощалась навеки. Андрей заметил, что на глазах женщины заблестели слезы. Андрею стало неловко. Как будто он присутствовал на похоронах замечательного и безвременно умершего, но абсолютно не знакомого ему человека. Он смущенно отвел взгляд в сторону и бесцельно оглядел по-прежнему пустынную улицу.

За тот час, что он провел в доме у Ани, погода ухудшилась катастрофически. На смену белесым снеговым тучам пришли черные дождевые. Дождь лил крупный и частый, почти ливень. И по улице текли ручьи, бурные, с белой пеной.

Мать хотела провожать их до машины. Уже было бросилась в дом, чтобы переобуться и накинуть плащ.

– Зачем? – запротестовала Аня. – В такую погоду! Чего ты будешь мокнуть? Нам хоть в одну сторону, а тебе еще и возвращаться.

– Сами дойдут, – поддержал ее Семен, – остынь, Наталья.

Мать как-то сразу осела, как будто из нее приспустили воздух – то ли действительно успокоилась, то ли просто смирилась, уступив мужу.

– Когда теперь приедешь, дочь? – отрывисто бросил Семен.

– Через месяц, – ответила Аня, – как обычно.

– Как обычно? Ты же с августа здесь не была, – буркнул Семен, и  в голосе его явно чувствовалась обида.

Андрей с удивлением взглянул на него. Неужели он считает дни? Неужели для него это так важно?