Кентон забрался на крышу каюты и принялся размахивать руками, привлекая к себе внимание людей с биремы и делая вид, что глумится над ними. Ответом ему стал поток оскорблений.
– Отлично, – буркнул Сигурд. – Теперь пусть гонятся за нами. Тут мы и укроемся, Волк. Гляди. – Он указал на первый луч каменной звезды, мимо которого проплывал корабль Иштар. – Места между краем этого камня и стеной хватит, чтобы бирема и наш корабль разминулись, но едва-едва. Камень высок и скроет нас от их взора. Да, это то, что нужно. Но мы спрячемся не за первым лучом, ибо Кланет может ждать этого и оставаться настороже. Не спрячемся мы и за вторым лучом – он все еще будет плыть медленно и осторожно, пусть и не так осторожно, как ранее. Но не найдя нас за вторым лучом, черный пес подумает, будто мы решили сбежать. Поэтому он бросится в погоню и промчится мимо третьего луча. Там-то мы на него и набросимся!
– Превосходно! – Кентон спрыгнул на палубу и подошел к Шарейн и Гиги.
Гиги одобрительно хмыкнул и продолжил готовить огненные стрелы. А Шарейн обвила руками шею Кентона, ее наручи позвякивали. Она вглядывалась в его лицо, будто не могла налюбоваться им вволю.
– Это конец, возлюбленный мой? – прошептала девушка.
– Нет нам конца, сердце мое, – ответил он.
Они стояли молча, глядя, как проплывает мимо второй луч, потом третий. Сигурд приказал поднять весла. Когда корабль продвинулся вперед на сто ярдов, викинг резко развернул руль.
– Мы ударим в левый борт биремы, – сообщил он надсмотрщику. – Нельзя, чтобы наш корабль врезался в тот край скалы. Как только я подам сигнал, поднимете весла с левого борта. Когда мы зайдем в укрытие, пусть гребцы налягут на весла, чтобы судно набрало скорость. А когда мы протараним бирему, подайте назад, чтобы высвободить нос корабля. Это понятно?
Глаза надсмотрщика блеснули, он растянул губы в улыбке и помчался обратно на палубу гребцов.
Из-за каменного луча донесся тихий плеск – это весла входили в воду. Две воительницы метнулись к Сигурду, прикрыли его высокими щитами, подняли луки и опустили на тетивы стрелы – острия были направлены в узкие щели в щитах. Все на корабле напряженно ждали.
– Один поцелуй, – прошептала Шарейн, ее глаза затуманились.
И Кентон поцелуем прильнул к ее губам.
Все ближе слышался плеск весел, ближе, ближе, быстрее…
Викинг подал условленный знак, и кнут обрушился на спины рабов. Гребцы налегли на весла. Дюжина мощных ударов – и корабль, будто дельфин в волнах моря, помчался вперед, к острию луча, миновал его и накренился, когда Сигурд резко повернул руль.
А впереди неслась бирема, у бортов корабля мелькали весла, будто лапки гигантской многоножки. При виде противника с палуб биремы донесся многоголосый вопль – изумленные крики, приказы. В этом вопле звучало смятение.
Весла биремы замерли, остановились, не завершив гребок, точно окаменели, коснувшись вод.
– Быстрее! – завопил Сигурд.
И вновь послышался щелчок кнута. Ловкий поворот руля – и корабль Иштар уже поравнялся с биремой.
– Весла! – проревел викинг.
Нос корабля вспорол боковые весла биремы, взрезал их, точно клинком. Во все стороны полетели обломки, весла ломались легко, будто тростинки, ничуть не замедляя ход корабля Иштар. Но в биреме длинные жерди весел били гребцов по ребрам, ломали им спины. А с борта корабля Иштар полетели огненные стрелы на палубу, где замерли потрясенные воины, не ожидавшие такого маневра. Стрелы шипели, точно огненные змеи, разгорались в воздухе, разили врага, поджигали палубу, и негасимое пламя охватывало все, что могло гореть.