Лесной Охотник

— Ты говоришь, ты Дьявол, — хмыкнул Нури. — Но не знаешь мою речь? Как это?

— Всем известно, что Дьявол — англичанин, — ответил Майкл, и, когда Нури перевел, толпа взорвалась сумасшедшим смехом, как самая благодарная публика на Западном Побережье.

На этот раз сам Нури только улыбнулся, но не стал хохотать. Он жестом призвал всех к тишине, и тишина настала. Его внимание привлекло разбитое лицо Майкла, его опухоль над левым глазом, протянувшаяся на несколько дюймов, также он не преминул рассмотреть руку, покоившуюся на перевязи, и печально покачал головой.

— Ты не быть Дьявол. Ты ранен и тебе болеть. Ты похож на сумасшедший дурак.

— Это лишь моя маскировка, — сказал Майкл. Нури, похоже, его не понял, поэтому пришлось пояснить. — Моя маска.

Человек-Огонь скользнул рукой под свою робу и извлек нож с изогнутым лезвием, тут же приставив его к подбородку Майкла.

— Нури срезать твой маска, — сказал он, и глаза его блеснули в свете факелов. — Тогда я знать твой настоящий лицо.

Майкл готовился к этому. Он знал, что не имеет права потерять самообладание, и у него было ощущение, что переходить в наступление еще не время. Очень скоро оно придет, но не сейчас.

Он легко сказал, вздохнув:

— Я проделал сюда путь из Ада, Нури. Длинный путь. Не хочешь ли ты показать мне свою деревню, прежде чем я уничтожу тебя?

Кончик ножа кольнул плоть Майкла в знак предупреждения, но недостаточно сильно, чтобы пролилась хоть капля крови. Нури снова засмеялся. Это был низкий и угрожающий смех, который решились подхватить лишь немногие. Человек-Огонь опустил свой нож и криво ухмыльнулся.

— Всё — Ад, — сказал он, широко разводя руки, будто хотел объять ими весь мир. — Везде. Я. Король Ада. Я. Король для все дьяволы. А ты есть просто сумасшедший дурак здесь, — он прикоснулся к вырезанному на рукояти ножа черепу. — Откуда ты приходить? Не знать. Куда ты приходить? Нури знать, — он воскликнул нечто призывное, похожее на команду. Ствол винтовки поднялся к точке между лопатками Майкла, другой вооруженный пистолетом человек прицелился ему в висок. Нури отвернулся и пошел сквозь толпу. Ствол винтовки ткнул Майкла вперед.

Какой-то мужчина, у которого отсутствовало три передних зуба, вдруг метнулся в первые ряды конвоя и принялся обсуждать что-то со своими соплеменниками, постоянно указывая на ботинки Майкла, словно сравнивал их со своими сандалиями. Майкл перемещался вместе с даласиффами, плывя внутри толпы. По крайней мере, думал он, я двигаюсь в правильном направлении — в направлении водопоя.

Он отметил, что сторож не вернулся на свой пост, однако Нури не был дураком и отправил тройку своих воинов проверить окрестности на предмет того, не притаились ли рядом еще какие-нибудь черти. Что ж, теперь Гантт и мальчик были предоставлены сами себе.

Майкла вели через деревню даласиффов. Женщины, дети и собаки примыкали по ходу процессии и шли по бокам от вооруженных людей, окружавших его. Одна собака подбежала и начала неистово лаять, извергая слюну, и Майкл даже подумал, что она вот-вот укусит, но какой-то мужчина отвесил псине увесистого пинка, который отправил ее к своим менее норовистым собратьям. Это явно были не нежные люди. Майкл понимал, что любой обычай гостеприимства, который продемонстрируют даласиффы, придется ему не по духу.

Его остановили где-то в пределах деревни. Факелы и масленые лампы окружали его, и ствол каждого пистолета и каждой винтовки готовился нанести ему смертельную рану.

Толпа снова расступилась, когда подошел Нури. Он пристально посмотрел в лицо Майкла.

— Деревня моя, — сказал он. — Люди мои. Нури управлять тут. Ты скажешь другое, Дьявол?

Майкл, не дрогнув, посмотрел в глаза этого человека.

— Я скажу, что скоро Нури будет стоять на коленях. Я скажу, что скоро Нури будет молить о пощаде.