Он отвернулся, качая головой.
– Вы же знаете Бронте… помните его отношение и к вам, и к нашему ордену. Неужели вы всерьёз полагаете, что он мог согласиться на участие в проекте «Лунный жаворонок»?
– Откуда я знаю… может, он нарочно на нас окрысился, для отвода глаз, – возразила Софи.
Мистер Форкл со вздохом потёр виски.
– Мисс Фостер, повторяю в последний раз: старейшина Бронте вам не отец, выбросьте эту мысль из головы, перестаньте совать свой нос куда не следует, и друзьям не позволяйте, пока не поползли слухи, чреватые кошмарными неприятностями.
– Если хотите нас остановить, расскажите о моих биологических родителях, – заявила Софи. – По-другому никак.
– Я же говорил… не могу.
– Ну почему? – выпалила Эми, не дождавшись ни слова от Софи.
– Этого тоже не могу сказать, – начал мистер Форкл, а Софи принялась его передразнивать, беззвучно повторяя каждое слово и удивительно точно копируя мимику.
– Не могу, – повторил он, заметив её кривляния.
– Допустим, – спокойно сказала Софи. – Так и я тоже не могу всё бросить. И… не могу доверять тому, кто от меня что-то скрывает.
– На то есть веская причина, – уверил её мистер Форкл.
– Даже если это правда, – заметила Софи, – вы ведь просите доверить вам жизнь… в который раз. Просите проглотить вещество, на которое у меня сильнейшая аллергия, и надеяться, что спасёте от смерти каким-то лекарством в здоровенном шприце. Столько от меня требуете, а сами даже не желаете рассказать элементарной правды из моей жизни, которую я имею полное право знать.
Мистер Форкл отвернулся и зашагал по комнате.
– Ах вот, значит, как? – зловеще прошептал он. – Скажите, кто мои родители, иначе не соглашусь на перезапуск инфликции?
Такая трактовка Софи даже в голову не приходила, и она не сразу его поняла.
– Да, – спокойно подтвердила она.
– Что ж… очень жаль, – сквозь зубы выдавил он, продолжая мерить шагами комнату.
– Да, – согласилась Софи, убеждая себя в том, что дело вовсе не в упрямстве и не в эгоизме.
Сколько раз она рисковала жизнью, выполняя поручения «Чёрного лебедя»… да и сверх того.