Земля забытых

– Ну вот это уже явное преувеличение, – фыркнул Освальд и разрезал себе ладонь.

Капли крови упали на землю, но Хью на них не смотрел. На его лице медленно проступало такое глубокое потрясение, что Генри едва не рассмеялся.

– Разрази меня гром, – выдавил Хью, затравленно переводя взгляд с Генри на Освальда. – Вы даже похожи.

– Одно лицо, – пробормотал Освальд, кажется, просто чтобы позлить Генри.

Но тот не разозлился – он был слишком обеспокоен выражением лица Джетта.

– Прости, что не рассказал. – Генри решил не вдаваться в подробности насчет того, что Освальд ему не родной отец. – Я не знал, что человек в доспехах – это он. Все сложно.

– Ты его сын, – выдохнул Джетт. – Это многое объясняет. Знаешь, если бы кто-то решил провести соревнование на самую безумную семейку в королевстве, вы бы, ребята, без награды не ушли.

– Это он всех в Хейверхилле заставил раз в год за тобой по лесу гоняться, – злорадно сообщил Хью. – Ты в курсе?

Генри кивнул, к явному сожалению Хью, и перевел взгляд на Освальда. Тот уронил на землю уже капель десять крови, но ничего не произошло, и Освальд, даже не потрудившись зажать чем-нибудь порез, поманил к себе Эдварда.

– Видимо, все-таки законным наследником трона считаетесь вы, – нехотя пояснил Освальд, вытирая нож об одежду.

Эдвард спокойно протянул ему руку, но Генри видел, как подрагивают его пальцы. Он боялся, что Освальд не ограничится несколькими каплями и перережет ему вены, но тот распорол кожу на запястье аккуратно, явно стараясь не причинять лишнего вреда.

На этот раз хватило одной капли – она ярко блеснула на солнце, ударилась о траву, и во все стороны от этого места по земле прокатилась волна золотистого сияния. Оно погасло, докатившись до краев луга, – и в ту же секунду Роза вскрикнула, а остальные, кажется, едва сдержались, чтобы не последовать ее примеру, потому что на лугу стало человек на тридцать больше.

Все новоприбывшие были в роскошной разноцветной одежде и с одинаковыми коронами на голове, как две капли похожими на ту, которую Генри нашел во дворце. Это были те короли, чьи покореженные временем статуи он видел в Саду камней. Генри узнал и долговязого Алдара, и толстого Бартоло, и того единственного, у кого была борода. Короли выглядели как живые, но были, несомненно, мертвы – сквозь них просвечивал луг и дальний лес, и Генри помнил из какой-то слышанной в детстве сказки, что именно так выглядят духи ушедших, когда являются потомкам.

Эдвард опустился на одно колено, как делал в присутствии своего отца, и все последовали его примеру, даже Освальд, даже Джоанна.

– Приветствую вас, – сдавленно произнес Эдвард, и тот король, что стоял ближе всех, ласково приподнял ему голову.

Очевидно, его рука, как и лапа Белого Пса, при всей своей бестелесности действовала исправно, потому что Эдвард послушно запрокинул голову и посмотрел в глаза короля.

– Матеуш Даритель, – с каким-то детским восторгом прошептал Эдвард, и король улыбнулся.

И у него, и у остальных вид был дружелюбный, почти веселый, но немного отсутствующий, как у людей, которых оторвали от важных и приятных дел, к которым им не терпится вернуться.

– Здравствуй, – сказал Матеуш и повернулся к остальным королям: – А вы беспокоились, что после потери короны наша династия измельчает. Смотрите, какие у нас красивые потомки.

Он перевел взгляд на Генри, и тот с каким-то невероятным, покалывающим счастьем понял: Матеуш знает, кто он такой. Генри захотелось подползти к этому сияющему полупрозрачному человеку, уткнуться в его ноги и просто купаться в ощущении, что у него есть семья, что прошлое не исчезает навсегда, что он связан с чем-то важным, – но он не сдвинулся с места. А Матеуш тем временем подошел к Освальду, и Генри ожидал увидеть на его лице злость на непутевого потомка, но король только покачал головой, будто чему-то удивлялся.