Сворачивает газету.
Газету, которую читал в электричке.
В электричке… после того, как нечаянно подслушал разговор двух женщин…
И в этот миг он понял, что надо делать!
Сначала Валерка спрятал мокрую листовку с Ганкиным портретом в карман рубашки, потом стащил с себя ветровку и, перегнувшись через борт, окунул ее в воду. Она была и так мокрая, но чем больше, тем лучше! А потом Валерка осторожно, стараясь не касаться руками, завернул в нее ком травы.
– Ты что делаешь? – испуганно спросила Валентина.
– Я хочу взять траву домой, – ответил Валерка.
– Зачем?! – ужаснулся Лёнечка.
– Надо.
Они переглянулись, потом стащили с себя куртки, пополоскали их с левого и правого борта – и протянули Валерке.
– Заверни еще и в наши, – сказала Валентина. – Так надежней.
Лёнечка кивнул.
Валерка взял их куртки и обмотал поверх своей. Ком получился внушительный. Теперь трава не выбьется!
– Дружно не грузно, а врозь хоть брось, – вдруг сказал Лёнечка.
– Это точно, – кивнул Валерка. – Потому что дружно.
– Ой, Валерочка… – вдруг всхлипнула Валентина. – Значит… значит…
– Значит, всё забыли, – решительно заявил Валерка. – Всё плохое забыли! И вообще мы уже почти приплыли.
Да, они были напротив того самого старого причала, где все это началось, где Валерка впервые услышал в тумане голоса Веры и Урана, а потом сбросил в воду чалку, которой была привязана его лодка, а потом к нему подошла Ганка…
В ту же минуту он оказался по пояс в воде, а рядом – испуганно взвизгнувшая Валентина и Лёнечка, у которого был обычный невозмутимый, отрешенный вид.
Лодка, на прощание мигнув обоими глазами, синим и зеленым, стремительно отплыла и, чиркнув по водной глади острым хвостовым плавником, ушла на глубину.