Тень Тьмы

Мы с Башем смотрим друг на друга, и я вижу в его глазах отражение собственного гнева.

После того как мы убили отца, нас немедленно изолировали от сестры и так и не дали возможности объясниться. Мы винили в этом других благородных фейри при дворе: мы никогда им не нравились, они хотели бы видеть на троне марионетку.

Это имело смысл.

Но, возможно, за всем этим стояла сама Тилли.

– Я убью её, – говорю я брату.

– Я помогу тебе, – цедит он.

Мы устремляемся к ней наперегонки.

– Стойте! – кричит она и вскидывает руку, и пол под нашими ногами превращается в зыбучий песок.

Я шатаюсь. Баш падает на колени, и его руки увязают в песчаной трясине.

Это всё иллюзия. Я знаю, что это за магия. Я даже чувствую её слабый запах в воздухе. Сладость цветущей жимолости с землистой ноткой душистой травы.

Я удивлён, что мне стоит значительных сил с этим бороться.

Сестрица стала гораздо могущественнее в наше отсутствие.

Тилли долго, размеренно выдыхает.

– Да, я знала, что задумал отец. – Она складывает руки за спиной, её радужные глаза блестят. – Он пришёл ко мне первой, потому что знал, что я сделаю то, что необходимо. Никто из вас никогда не стремился чем-то пожертвовать во имя нужд народа фейри. Питер Пэн убил нашу мать, а вы и глазом не моргнули.

– Разве он не имел права ей отомстить? – выплёвывает Баш. – Наша мать была бессердечной стервой, она предала его. Говори о Пэне что хочешь, может, он злой и жестокий, но никогда не воткнёт нож в спину спящему.

Крылья Тилли сердито трепещут у неё за спиной, становясь по краям ярко-алыми.

– Отец был прав, лишив вас наследства. Вы позорите всех фейри. Я не жалею о принятых решениях. Я бы вышла замуж за капитана Крюка, и мы бы объединились, чтобы победить Питера Пэна.

– И что потом? У королевы фейри был бы муж-пират?

– Разве наша мать не была сначала обычной фейри? Но она заняла своё место при дворе, как и Крюк.

Я фыркаю.