– Скажи близнецам, чтобы намазали тебя мазью, – приказывает он. – Это поможет от синяков.
Почему я не могу сделать вдох полной грудью?
Сердце быстро стучит в ушах. Вейн так и не убрал руки, он настолько близко, что я чувствую жар его дыхания на своей коже. По мне бегут мурашки, я сжимаюсь, как пружина.
Как я могу относиться к нему холодно, когда он так себя ведёт?
Я как цветок, которому отчаянно нужен свет, но он пойман в ловушку тени.
Возможно, то, что происходит сейчас, наиболее жестоко. Тот факт, что он может быть со мной вот таким, а потом сразу же возненавидеть меня с новой силой.
– Иди, – говорит Вейн. – Мне нужно поговорить с королём.
Я делаю глубокий вдох, прощаюсь с ним быстрым кивком, подбираю свою одежду и спешу вверх по лестнице.
Я нахожу близнецов на кухне, и оба, кажется, не в настроении.
Они голые по пояс. Волосы у Баша мокрые, как будто он только что из душа, и на свету блестят, как масленые. Он у кухонного стола смешивает ингредиенты, а Кас стоит позади него с чашкой кофе в руке, прислонившись к стойке.
За окнами уже темно, я едва различаю полосу океана.
Думаю, когда связываешься с королём, который не может видеть солнечный свет, то и для тебя дня больше не существует.
– Привет, – говорю я.
Близнецы не реагируют.
Баш переворачивает в миску чашку с мукой и начинает размешивать тесто так яростно, что в воздух поднимается белая взвесь.
– Всё в порядке? – уточняю я.
Кас моргает, возвращаясь к реальности, и поворачивается ко мне. Он улыбается, но ярко-белые зубы едва виднеются из-за плотно сжатых губ.
– Да, всё хорошо.
Я тянусь мимо него к френч-прессу и наливаю себе чашку кофе.
Они оба какие-то напряжённые.