Ничего не имело значения. Ни боль. Ни тоска. Ни мысли: об отце, о Хиро, о Кине, о Гильдии. Она превратилась в двигатель, в машину, которая отчаянно двигалась вперед по тросам, шаг за шагом. В лицо ей дул ветер, толкая ее назад, завывая. Она была слишком маленькой, слишком слабой. Тело ее дрожало от усталости, пальцы, кровоточили, угрожая сломаться каждый раз, когда преодолевался очередной фут.
Но что-то внутри не давало ей остановиться. В груди пылал огонь, который заставлял ее стискивать зубы, делать еще один отчаянный вдох, продвинуться еще на один фут, когда внутри нее всё молило об остановке и передышке. И тогда она поняла, что это за чувство. Увидела его таким, какое оно есть. Именно в нем скрывалась сила, гораздо более глубокая, чем размытые обещания, заключенные в ненависти, страхе или даже ярости, и свет, который не оставил место теням, заполонившим Юкико после смерти отца. И эта сила была за стеной, которую она построила внутри – как оплот, сдерживающий ярость Кеннинга. И поняла, что только это чувство и имело значение.
Дюйм за дюймом. Фут за футом. Размахивал цепкими руками ветер, вколачивал гвозди в кожу дождь. В башню на западе ударила молния и каскадом понеслась по тросам туда, откуда они приехали. Слишком далеко, чтобы вспоминать. Юкико потратила слишком много сил и не хотела думать, что будет дальше. Нельзя останавливаться, нельзя оглядываться – лучше двигаться вперед. Остановиться – значит проиграть.
А потом, сквозь брызги и шипящий ливень, она увидела это – огромный клык из обсидианового сланца, вздымающийся из океана, как вскинутый вверх кулак. Она потянулась к Кеннингу, отскакивая от змей внизу и чувствуя три ярких источника тепла на севере. Смутно вспомнила форму арашиторы, который напал на них, дрожа от предвкушения борьбы. Четкие гладкие очертания самки наверху, с любопытством наблюдающей за разгорающимся конфликтом. И своего друга. Своего брата. Своей единственной константы в мире, в котором она вращалась и который так быстро изменился за последние несколько месяцев. Она потеряла себя – в ярости, в чувстве вины, которое заливала вином. И она заблудилась.
Но сейчас поняла. Вперед.
Двигаться надо вперед.
Атмосфера вокруг тигров вспыхнула, словно брошенный в огонь порох.
По щебню полетели грозовые заряды, на крыльях клубились молнии, под лапами хрустело черное стекло. Кочевник подскочил в воздух, растопырив когти, словно веер из острых клинков, и оглушающе зарычал, бросая вызов. Буруу, прищурив в гневе глаза и топорща обрубленные перья, бросился ему навстречу и столкнулся с силой, равной мощности урагана. Кочевник ухватился за сбрую и ударил задними лапами, а Буруу вцепился ему в горло. Оба противника обагрились кровью и рухнули на землю среди осколков обсидиана.
Райдзин стучал в барабаны и ждал, когда они откатятся друг от друга. Буруу нанес кочевнику удар когтистой лапой, и тот с рычанием отскочил назад. На горле кочевника появилось алое пятно, оно расползалось по старой ране, глаза вспыхнули от ярости. Шея и брюхо Буруу были разодраны, а с его шерсти капала алая кровь, разбавленная водой.
Он был больше. Сильнее. Но ослаб от голода. Устал от полета. А кочевник был быстрее. Моложе. Голоднее.
Он оглянулся через плечо и увидел, как Юкико пробирается к нему по тросам, примерно в пятидесяти футах от них. Он заметил еще кого-то за ней и отскочил, когда кочевник бросился в атаку, нацелившись когтяму ему в морду. Буруу взмахнул крыльями, сломанный механизм вдоль позвоночника протестующе застонал, холщовые перья немного расправились и приподняли его вверх на несколько драгоценных футов. Он приземлился на изломанный выступ и снова отступил, когда кочевник предпринял еще одну атаку. Искры летели во все стороны. Буруу взмахнул и одновременно хлопнул крыльями, и в воздухе раздался громовой раскат Песни Райдзина. Ударной волной кочевника отбросило на камни. Буруу снова хлопнул крыльями, и капли дождя под напором полетели в морду противнику.
И тот, рыча, отступил.
Буруу тоже отступил, встав спиной к башне для ловли молний, между Юкико и двухтонным разъяренным грозовым тигром.
Она приближалась. Расстояние между ними сократилось до тридцати футов.
ebooksa