Рубеж (сборник)

Хозяйка ахала, хозяин хватался за голову, а я прошел на кухню и занялся своей работой. Поль восхищенно следил за мной.

Работа экзорциста очень проста. В этой борьбе между человеком и изгоняемым сверхъестественным существом есть только одно оружие – вера. Мы верим в них и даем им силу. А они верят в нас и тем самым тоже делают нас сильнее.

Потому что и нам, и им трудно не верить в то, что реально существует.

Чем больше людей верит в какое-либо существо, тем сложнее с ним справиться. Иначе, подозреваю, христиане давно расправились бы с Дьяволом – нашли бы умелого экзорциста и отправили его в Преисподнюю. Но чтобы лишить хозяина Ада силы, нужно, чтобы как можно больше людей перестало в него верить, а для церкви это неприемлемо.

Между прочим, когда в пятьдесят первом году католики-фундаменталисты сожгли чучело Пер Ноэля перед Дижонским собором, они надеялись тем самым ослабить веру в людей в этот, по их мнению, языческий символ. Но Пер Ноэля так просто не проймешь, слишком многие в него верят, несмотря ни на что.

Полтергейст на кухне был хлипким противником. Пообщавшись с ним, я быстро убедил его покинуть дом и переселиться в специальный питомник для духов, который находился в подвалах нашей фирмы. Кто-то скажет, что это сродни жизни в тюрьме, но лучше уж так, чем быть навеки уничтоженным. Наши специалисты (и я в том числе) не раз убеждали буйных духов в том, что они – ничтожества, лишенных даже капли силы – и они попросту умирали, когда мы разрушали их тела. Да-да, с помощью мечей, пистолетов, осиновых кольев и так далее. Как говорится, святым словом и пистолетом с серебряными пулями можно добиться больше, чем одним только святым словом.

Победой над кухонным полтергейстом я буквально очаровал Поля.

Когда вечером шестого декабря Поль укладывался спать, он негромко сказал мне:

– Я верю в вас, мсье Делю.

Было тихо.

За окном светила серебряная луна, качали черными ветвями дремлющие деревья, неторопливо падали хлопья снега. Поль тихо сопел в своей кроватке, укрывшись одеялом с головой. Меня тоже клонило в сон, но я из всех сил сопротивлялся этому, сидя в кресле в углу.

С едва слышным шорохом посреди комнаты возник силуэт, затем – другой. Силуэты задрожали, налились осязаемостью. Это были двое мужчин, одетых в одинаковые красные пальто, первый взгляд на их лица наводил на мысль о близнецах, хотя один постоянно улыбался, а рот другого был упрямо сжат, глаза одного лучились добротой, при том, что во взоре другого читалось вечное недовольство. Один в руках держал красный мешок, другой сжимал пучок розог.

– Вот он, – хрипло сказал тот, что с розгами. – Сейчас я сделаю свое дело, а потом – так уж и быть – дари подарки.

– Только поторопись, – сказал первый, – время идет, а мне сегодня еще многое надо успеть.

– Договорились, – сказал человек с розгами и шагнул в кровати. – Эй, парень, просыпайся.

Поль заворочался, высунул голову из-под одеяла, протирая ладошками сонные глаза.

Пора было вмешаться. Я покинул свое кресло в углу и сказал:

– Эй, там! Полегче!

Головы новоприбывших повернулись в мою сторону.

– А ты вообще кто? – спросил человек с хриплым голосом и розгами. – Ты понимаешь, во что вмешиваешься?