– О господи, конечно нет! – воскликнул Малкольм. – Это все равно что сказать, будто яичница с беконом на завтрак заложена в природе человека. Это совсем разные понятия. Просто таковы особенности западного воспитания, и во всем остальном мире людей просто тошнит от одной мысли об этом. – Малкольм скривился от боли. – Из-за этого морфина я что-то ударился в философию…
– Хотите воды?
– Нет, спасибо. Я расскажу вам о главной проблеме с инженерами и учеными. Ученые старательно нагородили огромную кучу всякого дерьма собачьего только для того, чтобы объяснить, как и почему они стремятся «постичь законы природы». Все это правдоподобно с виду, однако на самом деле ими движет совсем иное. Никто не станет стараться ради такой бессмысленной абстракции, как «поиск истины». На самом деле ученые всегда стремятся к каким-то достижениям. Они думают только о том, удастся ли им что-то совершить. И они почему-то никогда не задумываются – а стоит ли вообще совершать это «что-то»? Для собственного удобства они просто отмахиваются от таких вопросов, считая их несущественными и бессмысленными. Для них главное одно – если этого не сделают они, значит, сделает кто-то другой. Ученые почему-то свято верят в неизбежность научных открытий. И потому все они стараются совершить эти открытия первыми. Таковы у них правила игры. Даже открытия приверженцев чистой науки оказывают точно такое же агрессивное, разрушительное действие. Для того чтобы сделать открытие, необходима масса дорогого оборудования, а потом это открытие буквально переворачивает мир с ног на голову. Ускорители элементарных частиц повреждают почву и оставляют массу радиоактивных отходов. Космонавты оставляют следы на Луне. Всегда и повсюду остается какой-нибудь след того, что здесь побывали ученые и сделали свои открытия. Любое открытие – это насилие над естеством природы. Всегда! Но ученые не могут иначе. Им необходимо во что-нибудь запускать свои инструменты. Им необходимо оставлять свои следы на всем, к чему они прикасаются. А просто наблюдать они не могут. Они не могут просто понимать явления и оценивать их по достоинству. Они не могут просто принять законы природы и следовать им. Им обязательно нужно сотворить что-нибудь неестественное! Таков удел ученых, и теперь у нас целые человеческие сообщества пытаются быть учеными… – Малкольм вздохнул и откинулся на подушки.
Элли сказала:
– По-моему, вы все-таки несколько преувеличиваете…
– Скажите, как выглядит через год место, где вы проводили раскопки?
– Весьма неприглядно, – признала Элли.
– Вы ведь не рекультивируете землю после раскопок, не высаживаете обратно растения?
– Нет.
– А почему?
Девушка пожала плечами:
– Наверное, на это просто не хватает денег…
– То есть денег едва хватает на раскопки, а на восстановление земель ничего не остается?
– Но мы же работаем только в пустынях…
– Да, это всего лишь пустыни… – сказал Малкольм и покачал головой: – Всего лишь мусор. Всего лишь отходы. Всего лишь побочные эффекты… Я хочу, чтобы вы поняли – ученых просто вполне устраивает такое положение вещей. Им нужен этот мусор, овраги, отходы, им нужны все эти побочные эффекты. У них просто такой способ самоутверждения. Это заложено в структуру самой науки, и постепенно это превращается в настоящее стихийное бедствие.
– Но в чем же выход?
– Избавиться от тех, кто страдает узостью мышления. Лишить их власти и влияния.
– Но тогда мы утратим все возможности…
– Да какие там возможности! – раздраженно воскликнул Малкольм. – Количество времени, которое женщины уделяют домашним хлопотам, не изменялось с 1930 года, несмотря на все технические новшества. Все эти вакуумные пылесосы, мойки-сушилки, прессователи мусора, удалители отходов, ткани, которые можно постирать и сразу надеть… Почему при всех этих усовершенствованиях у женщин уходит столько же времени на уборку дома, как во времена наших бабушек?
Элли спросила:
ebooksa