Во всяком случае, раньше времени.
Антиквар, крошечный старичок, был похож на унылую облезлую птицу – сухонькое сморщенное личико, внушительный костлявый нос с горбинкой, подслеповатые круглые глаза необычного светло-желтого оттенка, над которыми кустились лохматые седые брови. Через редкие легкие волосики на голове проглядывала розоватая с пигментными пятнами стариковская кожа. И магазин его походил на птичью клетку. Крошечное пространство было завалено живописным хламом, среди которого инородными предметами смотрелись «кормушка» – чайный столик со сваленными как попало продуктами и «поилка» – новенький кулер.
Птица, о которой все забыли, потому что она больше не поет и не приносит радости.
Увидев на пороге Марию, антиквар обрадовался, замахал руками-крылышками. От каждого его движения вокруг поднимались клубы едкой пыли. Но когда старик узнал, зачем она пришла, сразу поскучнел. Не клиентка, которая могла бы спасти его подыхающий бизнес. Правда, было непонятно, как ему до сих пор удавалось выжить с таким специфическим магазином в небольшом северном городе, где почти никто не интересовался искусством и стариной. Никаких особенных ценностей у антиквара не было. Немного старинных книг, фарфор начала двадцатого века, парочка китайских чайных сервизов средней степени сохранности, какая-то ветошь вроде полусгнивших солнечных зонтов из грубого кружева.
Мария положила на заваленный пыльными фарфоровыми статуэтками стол бумажку в пятьдесят евро, и антиквар немного оживился.
– Милое дитя, я прекрасно помню вашего мужа. У меня мало посетителей, и я пока еще не выжил из ума. Но вряд ли я чем-то смогу помочь. Он приходил всего однажды, говорили мы мало… Кстати, налить вам чая?
Мария представила, как ей протянут чашку в разводах векового жира и предложат окаменевшее реликтовое печенье, и с вежливой улыбкой отказалась.
– Ваш супруг специально ко мне приезжал. О нем заранее предупредил мой старый приятель. Патрика интересовала одна старая карта. И книга.
Было странно слышать имя мужа из уст старичка-птицы. И вообще, было странно слышать его имя. Мария не хотела себе в этом признаваться, но отчего-то последние дни думала о муже, как о мертвеце. У нее не было на это никаких объективных причин.
– Я видела ксерокопию карты. Это очень странно. Мой муж никогда не интересовался историей.
– Меня это тоже удивило, – вздохнул старик. – Я занимаюсь антиквариатом уже полвека. Я прекрасно знаю, как выглядят люди, которые интересуются стариной. У них другой взгляд. Они смотрят в прошлое. А ваш супруг выглядел несколько потерянно.
Мария осторожно уселась на предложенный ей стул, который так громко скрипнул, как будто собирался развалиться под ее тяжестью.
– У нас кризис отношений, – зачем-то призналась она. – Последние месяцы Патрик жил отдельно. Он собирался отправиться в путешествие на какие-то острова. Я даже толком не знаю куда. Только теперь нашла в его электронной почте билеты.
– Понимаю. У нас с покойной женой тоже был вечный кризис. Я часто ночевал тут, в магазине.
Мария удивленно огляделась – как в этом пространстве можно ночевать, дышать, жить? Перехватив ее взгляд, антиквар смущенно сообщил, что специально держит в подсобке раскладушку.
– Книгу он купил. Дешевая книга, попала ко мне случайно. Издана в семидесятых, небольшим тиражом. А на карту ему не хватило денег, я просил за нее пятьсот евро. Но я пожалел его и снял ксерокопию.
– Пятьсот евро за карту! – присвистнула Мария.
– Это самый старый предмет в моей лавке, – потупился старик. – Хотя я и знаю, что никакой ценности в ней нет. Но посетителям я обычно рассказываю, что на карте зашифрованы координаты клада. Кто знает, может быть, это и правда… Да сами посмотрите! Только аккуратно.
Старик протянул ей пыльную раму. Пожелтевший кусок бумаги он хранил под стеклом.
– Ваш муж не был похож на кладоискателя. Я знаю таких… Они часто приносят мне вещи на продажу. Они все… совсем другие, романтики.
ebooksa