– Вижу. – Эльза радовалась изо всех сил. За него – не за себя. О себе она подумает потом, когда Никита с Ильей уйдут в свою нормальную жизнь. В ту жизнь, где мечты сбываются, а не покрываются густой сетью трещин. – Ну, я пойду?.. – Она стянула с плеч его ветровку.
– Ну, иди! – Никита улыбнулся, даже рукой на прощание помахал. Илья тоже помахал и подмигнул Эльзе по-свойски.
В темный, пахнущий сыростью подъезд Эльза вошла, едва сдерживая слезы. Нажала на кнопку вызова лифта, прислушалась к его мерному бряцанью где-то на самом верху. Лифт пришел, гостеприимно распахнул изрисованные граффити створки, но Эльза никуда не поехала, отступила в темноту. Так она и стояла – в темноте, в чужом подъезде, потерянная и забытая. И сдерживаемые слезы все-таки нашли выход, потекли по щекам горячими ручьями. Вот так, даже не начавшись, закончилась ее новая жизнь.
Из подъезда она вышла, как выходит из норы дикий зверь. Не вышла, а высунулась, понюхала пахнущий пылью и бензином воздух, села на скамейку, уронила лицо в ладони, разревелась уже почти в голос, как маленькая.
– … Я же тебе говорил, что с ней что-то не то, – послышался знакомый голос, и рядом на скамейку уселся Никита, снова набросив на вздрагивающие Эльзины плечи свою ветровку. И сказал строго: – А теперь расскажи мне все, как есть.
И она рассказала. Может, от неожиданности, а может, от невероятного облегчения из-за того, что Никита не ушел в свою классную жизнь, не бросил ее одну в чужом темном подъезде. А может, просто накипело. Оно ведь в самом деле накипело… Она рассказала и про Марса, и про раскладушку на кухне, и про чебуречную, и про свое решение уйти от Януси.
– Пошли, – сказал Никита и решительно потянул ее за руку.
– Куда? – спросила она, вытирая мокрое от слез лицо. – Мне некуда идти.
– Пойдем в общагу.
– Плохая идея, Никитос! – тут же вмешался Илья. – У тебя и так траблов хватает. Что комендант сказал, помнишь?
– Помню. Он сказал, чтобы к концу месяца ноги моей в общаге не было.
– Ну вот! – Теперь на Эльзу Илья смотрел уже сурово, а не весело, словно одно только ее присутствие в Никитиной жизни может стать причиной очень больших проблем. А она не хочет, чтобы у него были из-за нее проблемы!
– Никита, я не…
– Погоди, Элли! – Он взмахнул рукой, не давая ей договорить. – У меня есть план. Думаю, что мы с тобой можем помочь друг другу. Я потом объясню. Ильюха, кто там сегодня на вахте?
– Спиридонов.
– Со Спиридоновым я договорюсь, он ее пропустит. А завтра суббота, администрации в общаге не будет. Так что у нас в запасе еще несколько дней до выселения. Нам больше и не надо. Правда, Эльза? – Он посмотрел на нее весело, словно она была маленькой девочкой, а он добрым волшебником. Посмотрел и подергал за кончик косы. – Всегда хотел так сделать! Еще в детдоме, – добавил он заговорщицким шепотом. – Ну пойдем, Элли! Не скажу, что тебя ждет Изумрудный город, но спальное место мы тебе обеспечим.
Она все еще в нерешительности топталась на месте, когда он нагнулся к самому ее уху, сказал шепотом:
– Не бойся, тебя никто не обидит. Обещаю.
– Я не боюсь! – Получилось куда смелее и искреннее, чем это было на самом деле, но ведь ей совершенно нечего терять…
Вахтер Спиридонов, еще не старый, но какой-то блеклый и невыразительный мужичок, окинул Эльзу внимательным взглядом, подмигнул Никите.