– Так что я теперь заблудилась и застряла, – подытожила я, чувствуя страх пополам с печалью.
Мысль о смертных, которые разозлили фэйри и заблудились навеки между мирами, решительно отказывалась покидать голову.
Лили склонила изящную головку набок. Глаза у нее были холодные и серебряные, как изморозь.
– Может статься.
В дверь позвонили. Я подскочила и скорее глянула на часы. Это наверняка Робби.
– Приведи его к нам, – сказала Лили.
У меня словно что-то упало в животе.
– Нет. Я знаю, что разозлила вас, и сожалею об этом, но наказывать его за то, что сделала я, просто нечестно.
Робби позвонил снова, и я возблагодарила свою счастливую звезду, что дома никого нет, и кроме меня, его явно никто не впустит. Да, я просто не стану открывать, и тогда он уйдет, просто уйдет.
– Двери должны отвориться, – провозгласил Лён.
Через секунду я услышала, как входная дверь открылась. Робби позвал меня по имени. Я не ответила, просто послала ему отчаянный мысленный зов: не входи! Не подходи! Поворачивайся и беги со всех ног!
Полезная вещь эти мысленные штуки, когда имеешь дело с фэйри: Робби направился прямиком к моей комнате и постучал.
– Я еще не готова, – пискнула я. – На самом деле я себя плохо чувствую! Робби, нам придется все отменить… Я не могу пойти…
– Врунья! – голос Льна был чистое, неразбавленное презрение.
Лили уже больше не качалась на «мобиле». У меня на кровати есть плюшевый кот по имени Кенни – так вот, она восседала, скрестив ноги, как раз у него между ушами.
– Двери должны отвориться, – приказала она, и моя собственная дверь, до того крепко запертая, послушно распахнулась настежь.
Робби шагнул в комнату. На нем были черные джинсы, черная футболка, плюс гитара на спине.
– Черри? У тебя тут все окей?
Потом его взгляд перескочил с меня на Лили и Льна, и тут же вся краска сбежала с лица, а в глазах снова мелькнуло то самое выражение… только на сей раз я поняла, что это было. Узнавание.
– Ого, – произнес он едва слышным шепотом.