Воздушный удар. Мимо. Температура упала. Во рту начал образовываться лед.
Я все еще двигаюсь вниз?
Для верности я остановился и закрыл глаза. Так, пока что не упал, значит, с равновесием все в порядке. Вниз – это
Последний воздух с ревом пронесся назад, и дышать внезапно стало нечем. Легкие продолжали качать, но всасывали пустоту. Бездна стала вакуумом.
Сколько еще?
Пять шагов, потом я споткнулся и упал на колени. Рывком встал, прошел еще десять шагов. Скоро я снова упаду и тогда уже не встану.
Правая нога куда-то провалилась, царапнула камень и снова провалилась. Левое колено расквасилось о камень, и я упал вперед лицом вниз. Белая вспышка разорвала зелень, и на этом все кончилось.
Очнулся я лицом в песке. Поежился.
Подняв голову, я увидел синее небо, дуб далеко в пустыне, гряду звериных могил, сухое ложе ручья, мою старую стоянку… Бездна пропала. Я перевернулся и встал. «Тойота» торчала в крайне причудливом положении: еще пара метров вниз по склону, и мы бы с ней нырнули носом вниз с десятиметрового обрыва. Как мне самому удалось его обойти, я понятия не имел.
Но я тогда был не один.
У самых ног плескалась вода. В тростниках резвились головастики. Меньше жизни, чем когда-то, но все-таки жизнь. Как ни в чем не бывало.
Папиной урны нигде не было видно.
– Эй! – закричал я.
Нет ответа.
– Эй, как тебя зовут?
Опять нет.
Я забрел по колено в воду. Холодная, но приятно, свежо.
– Где мой папа?
Призрачная фигура девушки нарисовалась на фоне Скалы Сердца. За ней стояли туманные, словно выцветшие образы других людей: папы, какой-то старухи, мальчика, беременной девочки-подростка. Это сколько же человек кремировали в тот день? Неважно. Мне был нужен только один.
– Я хочу его назад! – закричал я и с плеском зашел еще глубже.