– А мне после Бероевой и того гаража никого из них не жалко.
– Значит, ты нечисть что надо.
– Стараюсь.
Они помолчали, прислушиваясь к возне снаружи. Еще один вскрик – и гравий заскрипел под дружными неторопливыми шагами. Заблудшую овечку вернули в коллектив.
– Куда она их уведет?
– В какое-нибудь тридесятое царство. Наверное. Есть же какое-то место, куда проклятые попадают, заложные покойники, те, вместо кого они подменышей присылают…
– А может, в нормальный мир?
– Может, – неуверенно ответила Катя.
– А ты туда хочешь? Только честно?
– Не знаю…
– Я – нет. Совсем не хочу.
Голова у Никиты болеть почти перестала, тело налилось блаженной слабостью, как после бани, и стоило прикрыть глаза, как все путалось, перемешивалось, важное затушевывалось, а какие-то мелкие, полуоформленные мысли вдруг начинали казаться необыкновенно значительными. Катя, устроившаяся на его плече, тоже задремывала, отвечала после долгой паузы и еле слышно. Сквозь сон Никита пытался представить себе, какой она будет – жизнь в опустевших, населенных только потусторонними «соседями» Вьюрках.
– А ведь у нас теперь будет целый поселок.
– Давай жить у председательши? Вон какую дачу отгрохала.
– У Бероевых вообще целый замок.
– С привидениями, – вздохнула Катя.
– Думаешь, там привидения?
– Если нет, то обязательно будут… Павлов, а если она врет, что нас не тронет, если это опять загадки ее? Она любит загадки загадывать, вот как бабушке про перст… Темнит она насчет долга, ой темнит.
– Насчет тебя?
– Они назначенное всегда забирают. Почему она сказала, что не за долгом пришла?