Мой друг, покойник

Что-то происходит. Почему я не заметил этого раньше?

Осип с Величо не пьют «чура»; утром они забыли на столе три чашки — только в моей был темный осадок, их чашки были чистыми!

Я должен спать!

* * *

Сегодня вечером я не должен спать, я должен видеть; я выпил «чур», лег на походную кровать; я не хочу спать, не хочу, собираю всю силу воли. Ох, как трудно бороться с тяжелым сном!

Осип и Величо глядят на меня. Им кажется, что я сплю. Я смогу сопротивляться еще минуту, еще секунду…

О, ужас! За окном кричит кулик.

Произошло что-то ужасное и отвратительное!.. К стеклу приклеилось адское лицо… Ужасные остекленевшие глаза, глаза трупа, белоснежные волосы, торчащие как пики, и гигантский рот с черными зубами, огненно-красные губы, словно по ним стекает кровь. Затем в моей голове начинает крутиться огненное колесо — на меня обрушиваются сон и кошмары.

* * *

Я пью «чур», и пью его каждый вечер. Они охраняют меня словно тигры. Я чувствую, что каждую ночь происходит нечто ужасное.

Что? Не знаю, я уже не могу думать, я могу только страдать…

Какая таинственная сила погнала меня снова к восьми крестам?

Когда я собирался удалиться, глаза мои остановились на обломке дерева, торчащего из-под земли рядом с восьмым крестом. Я машинально извлек его. Это была досточка с несколькими коряво написанными словами.

Надпись весьма пострадала, но я смог ее прочесть.

Друг, если не сможешь удрать, здесь будет место твоей могилы. Они уже убили семерых. Я буду восьмым, ибо у меня уже не осталось сил. Я не знаю, что здесь происходит. Это — ужасная тайна. Беги!

Пьер Брюнен.

Пьер Брюнен! Я вспоминаю — так звали моего предшественника. Восемь крестов отмечают могилы помощников сторожей, которые сменили друг друга за восемь лет…

* * *

Я попытался убежать. Я влез на северную стену в месте, где обнаружил несколько неровностей.

Я уже был рядом с железными пиками, когда в нескольких сантиметрах от моей руки разлетелся сначала один, второй, третий камень. Стоя внизу у стены, Величо холодно целился в меня из карабина. Глаза его метали молнии, словно сопровождая металлический гром колоколов, сзывающих на заупокойную мессу.

Я вернулся к крестам. Рядом с могилой Брюнена чернеет свежевырытая яма. Это — моя будущая могила.

Бежать! Лучше страдать от голода и холода на враждебных дорогах, чем умереть в этой тайне и этом ужасе.

Но они охраняют меня, и взгляды их приковывают меня крепче цепей.