Я сделал открытие. Быть может, в нем мое спасение. Осип прибавляет в «чур» содержимое темного флакона.
Что в нем может быть?..
Я отыскал пузырек!
И влил бесцветное содержимое со сладковатым запахом в их чай…
Я буду действовать сегодня вечером…
Заметят ли они? Сердце мое, бедное мое сердце, как оно бьется!
Они пьют! Они пьют! Солнце вспыхивает у меня в душе.
Осип заснул первым. Величо с невероятным удивлением посмотрел на меня, в его зрачках вспыхнул яростный огонь, его рука потянулась к револьверу, но он не окончил жеста. Сраженный сном, он упал головой на стол.
Я взял ключи Осипа, но, когда открывал тяжелую решетку ворот, сообразил, что дело мое не окончено, что за спиной остается загадка и восемь смертей, за которые надо отомстить. Кроме того, я боялся преследования, ведь сторожа оставались живыми.
Я вернулся, взял револьвер Величо и выстрелил каждому из них за ухо, в ту же точку, где у меня болит маленькая ранка…
Они даже не шелохнулись.
Но Осип перед смертью вздрогнул.
Я остался рядом с трупами и жду разрешения полуночной загадки.
На столе я расставил три чашки, как каждый вечер.
Я прикрыл фуражками их окровавленные затылки. Со стороны окна они выглядят спящими.
Ожидание началось. О, как медленно ползут стрелки к полуночной отметке — страшный час «чура».
Кровь мертвецов по капле стекает на пол с тихим шелестом, словно под весенним ветерком шуршит листва.
Кулик прокричал…
Я улегся на кровать и притворился спящим.
Кулик прокричал еще ближе.