— Да на плотине кто-то утоп, — буркнул, не останавливаясь, Никита.
— Елки зеленые! — ахнул охранник, занося руку к затылку. — Добрался-таки до парня!
Отлично — все всё знают.
— А ты чего босой? — запоздало крикнул охранник.
— Так его сапогами били, чтобы не всплыл.
— Что?!
Никита от ворот повернул направо, к железнодорожному переезду. Раз жизнь новая, то и дорога новая. Тем более напрямки через заброшенный парк с липовой аллеей мог пройти кто-нибудь, кого Никита сейчас видеть не хотел.
Дорога широким полукругом захватывала начало поселка. Деревянные домики нехотя начинали свой отсчет, держась на большом расстоянии друг от друга, упирались в высокий переезд. Пятый дом был заброшен. Давно заброшен — крыша провалилась, подход к двери зарос иван-чаем.
Никита остановился.
Это был сарай или магазин. В дверном проеме виднелась традиционная разруха. Не выдержал, зашел. Когда это он мимо разрушенного дома проходил! Маленькое узкое окошко сохранило стекло. Полочка с двумя пустыми бутылками из-под газировки. Упавшие лавки, шкаф. Деревянная лежанка. Корешком вверх лежала распахнутая веером бухгалтерская книга. Хорошие такие страницы, старые, шуршащие.
Чистые…
Послышался шорох. Сейчас начнется — да ты кто, да зачем сюда залез, да жизнь тебе не дорога, да положь что взял.
На лице Аэйтами было презрение. Его взгляд толкнул в грудь. Никита обрушился на доски — что-то стало ломаться то ли в спине, то ли в досках. На пустой как будто доске неожиданно оказалась банка. От удара она взлетела. В нос ударил резкий запах. Часть жидкости пролилась на толстовку и руки. Запах оказался… тревожный.
Аэйтами смотрел.
— Вы что?! — не выдержал Никита, пытаясь выдернуть себя из плена досок. — Что?!
Аэйтами запрокинул голову, словно вдохнул.
— Вы что?! — бился Никита.
— У тебя не осталось времени! — рокотнул призрак.
— Это не я! Я не виноват!
— Никто поначалу не виноват. Просто приходит и просто живет! А потом оказывается чужим! Проклятым! Врагом!