Хома Брут

Вдруг неподалеку от него раздался устрашающий рев и странные звуки, похожие на треск ломаемых досок. Снова рев. Жалобно и отчаянно заскулила собака.

Замерев и прислушавшись, Хома догадался, что скулила вовсе не собака. Все немногочисленные дворовые псы были надежно заперты на псарне. Это скулил черный волк, который, очевидно, нагнал упырей и принял на себя их удары.

Оттолкнувшись от стены, Хома побежал так быстро, как только мог. Темные окна хат, расплываясь, мелькали по сторонам. Сабля колотила по бедру. Сердце бешено билось у него в ушах.

Дважды свернув, Хома выскочил на то место, откуда в последний раз слышался рев. Никого не было. Трава, крыши и стены хат вокруг были забрызганы кровью. Земля изрезана когтистыми лапами. Посреди поляны лежало вырванное с корнем дерево, поваленное на хилый сарай, разлетевшийся в щепки. Парень не был уверен, но ему показалось, что под обрушенными досками чернели чьи-то голые пятки.

Охнув, он с горечью понял, что кто-то из местных не проснется после этой страшной ночи. Не желая знать, кто это, он поспешил дальше.

Приблизившись к центру хутора, бурсак снова услышал рев совсем близко, через три хаты. Прибавив шагу, он едва не пролетел в темноте мимо окровавленного, задыхающегося от усталости характерника.

Опираясь на стену, старик больно схватил его за ворот рубахи:

– Тпр-р-ру! – прошептал он, тяжело дыша.

Испуганно оглядев старика, Хома хотел спросить, что с ним, но характерник шикнул на него и заглянул за угол.

– Ты только погляди! – прошептал он.

Осторожно, чтобы не задеть старика, Хома придвинулся и увидел упырей, молниеносно приближающихся к воротам громадными прыжками. Бурсак зажмурился, ожидая, что сейчас твари раскидают козаков, уничтожат как неудобную преграду и протаранят ворота.

Раздался крик смотровых, его подхватили другие, и вдруг ворота распахнулись перед самыми мордами тварей, выпуская их из хутора.

Издав злобный рык, упыри умчались в темноту. Ворота закрылись. Вокруг них засуетились козаки, слаженно выполняя свою работу. Как ни в чем не бывало они тут же разошлись по постам.

Тяжело дыша, характерник грязно выругался и стал рыться в мешке на поясе.

– Что… что все это значит? – дрожащими губами прошептал Хома.– Почему козаки не попытались убить их?! Как… как мальчики стали этими тварями?

– Упырями становятся по-разному,– нащупав что-то в мешке, характерник сунул себе в рот нечто, похожее на сухую полынь.– Пойми, это давно не дети. Не люди. Должен признаться, что я с таким сталкиваюсь впервые. Превращенные вампиры… хех! – старик невесело улыбнулся.– Теперь ясно, как они так долго скрывались. Неясно только, что с ними делать. Я пока не понимаю природу их магии. Но очевидно, что они слишком безмозглые, чтобы действовать самостоятельно. Хоть и кровожадные. Дай волю, они сожрали бы весь хутор. Наверняка ими кто-то управляет… – характерник задумался.– Ладно, нагнать их невозможно,– старик смачно сплюнул на землю. – Едва мы приблизимся к воротам, нас пристрелят как диких кроликов. По крайней мере тебя. А один я не справлюсь,– он окинул Хому тревожным взглядом.

– Как это пристрелят?! – не поверил Хома.

– Ты что ж, еще ничего не понял? – старик кисло улыбнулся.– Козаки покрывают упырей. Иначе, зачем бы они так любезно открыли им ворота?

– Да как же можно? – парень попятился.– Это ж, это ж…

– Ну что? – с усмешкой уставился на него старик.– Ты видел, как они слаженно действовали? Скажи, а тебя не удивляет, что местный люд так и сидит по хатам, хотя мы изрядно пошумели? И ведь даже свечу никто не зажег!