Гости на Саут-Бэттери

– Даже не знаю. Просто у меня такое чувство, что за нами наблюдают.

Нола уже сидела в лимузине с двумя подружками и их кавалерами. Стоявший у задней двери Купер повернулся и помахал на прощание рукой. Я с ужасом увидела, как Джек, двумя пальцами сделав букву V, указал ими на собственные глаза, а затем нацелил их на Купера. Мол, я слежу за тобой. Улыбки Купера как не бывало.

Я хлопнула Джека по руке и помахала Куперу.

– Не обращай на него внимания! – крикнула я. – Желаю вам весело провести время!

Лимузин отъехал. Вскоре после этого уехали и родители ребят, оставив нас с Джеком наедине.

– Нола попросила меня помочь тебе расслабиться. У нас есть четыре ничем не занятых часа, которые нужно заполнить.

Я встала на цыпочки и поцеловала его.

– Повремени с этой мыслью, – сказал он, взяв меня за руку, и повел в свой кабинет. – Мне не терпелось поделиться с тобой этим весь день. После нескольких дней проволочек я наконец зашел сегодня в семейный архив в Чарльстонском музее и, похоже, нарыл кое-что интересное.

Щелкнув выключателем лампы в углу стола, Джек принялся перелистывать листы фотокопий, разбросанных по всей поверхности. Я закрыла глаза. Как жаль, что рядом со мной сейчас нет ни Джей-Джея, ни Сары, чтобы понюхать их и снизить подскочившее давление!

– Судя по всему, Розалинда – мать Баттон – завещала всю свою корреспонденцию музею, включая письма своего сына Самтера. Не знаю, есть ли что-либо значимое в этой коллекции, но я решил на всякий случай просмотреть ее, поэтому сделал копии. Пожертвование было сделано уже после смерти Анны. Вероятно, это посмертная просьба Розалинды, чтобы не оскорблять живых. Пока что я лишь быстро все пролистал, однако нашел вот это. Вероятно, когда Анна умерла, Баттон вырезала это из «Пост энд курьер» и приложила к бумагам брата.

Я прищурилась, пытаясь прочесть мелкий печатный шрифт, и в очередной раз удивилась, как только газеты умудряются сжимать истории гигантских размеров до небольшого квадратика текста. Я прочла его дважды, просто чтобы убедиться, что я все поняла правильно. И подняла глаза на Джека.

– Анна покончила с собой. Какой ужас.

– Она повесилась в спальне дочери на чердаке, – добавил Джек.

Мои глаза полезли на лоб. Я вспомнила ужасное присутствие в доме, столкновение и притяжение двух враждующих сущностей и невольно задалась вопросом: разгадала ли я только что личность одной из них?

– Должно быть, она была вне себя от горя из-за смерти Хейзелл, – сказала я. – Но если она – тот самый несчастный призрак, чье присутствие мы заметили в доме, нам нужно выяснить, почему она все еще здесь. – Я нахмурилась. – К сожалению, когда ответ знает только мертвый, есть только один способ узнать, что это такое.

Глава 19

Я пыхтела, как паровоз, едва поспевая за Софи. Мы с ней шагали по одной из дорожек Кэннон-парка. Вдоль нее тянулась возмутительно красочная клумба с растениями, при виде которых мой отец умер бы от зависти, я же не могла назвать ни одного цветка. Я толкала беговую коляску с близнецами, а Софи несла Блю Скай в «кенгурятнике», мало чем отличном от нагрудной сумки, в которой Ребекка таскала свою собачку Пуччи.

Кэннон-парк расположен недалеко от Эшли Холл на Ратледж-стрит, поэтому я предложила встретиться с Софи после того, как высажу девочек у школы. Я скучала по ней и хотела бы видеть ее чаще – как в те дни, когда мы обе были не замужем, когда дети и мужья еще не начали занимать большую часть нашей жизни. Я не жаждала, чтобы она гадала мне на картах Таро или вновь рассказывала, почему старые окна намного превосходят сегодняшние, но я скучала по ее обществу. Все-таки прекрасно иметь друга, который скажет тебе правду обо всем, даже когда ты не хочешь ее слышать. Даже если этот друг одевается как персонаж «Улицы Сезам» и предлагает роды в воде в качестве альтернативы обычным родам в больнице.

– Почему ты идешь так быстро? – спросила я, шумно дыша и пытаясь не отставать.

– А почему ты идешь так медленно? Я думала, у тебя есть беговая коляска. И потому решила, что ты сможешь не отставать. – Она энергично заработала руками и пошла еще быстрее.