— Ах-ха, то есть ты признаешь, что готова жертвовать одними ради других?
— Я ни кем не готова жертвовать.
— Тогда очень удачно, что от тебя жизнь таких жертв и не требует. К сожалению, нам не так повезло.
— Ну конечно, вы же эльфы, — огрызнулась Софи.
Нилан усмехнулся, отвернулся, наполнил себе бокал, потом, подумав, наполнил еще один и протянул Софи. Та отрицательно покачала головой.
— Ты что… мне же нельзя.
— Госпоже Сердца Шахране можно все. Ну же!
Софи вспыхнула.
— Откуда ты?..
— Значит, я угадал, и Джон тебя так величает? — Нилан улыбнулся, у глаз заискрились морщинки. — Он скор в решениях. Его это отличает ото всех нас.
— Откуда ты узнал?
— Это расхожее выражение. У людей «любимая», у нас «госпожа сердца». Слово на букву «Л» у нас под запретом, помнишь?
Софи, смущенная до нельзя, поспешно взяла бокал и отпила. «Любимая»… Услышать такое от Джона было бы восхитительно. Софи припомнила, как именно эльфы проверяют чувства, и вздохнула. М-да, у нее шанса проверить действительно ли Джон ее любит, похоже, никогда не будет. Она снова пригубила вино.
— Очень вкусное, — похвалила Софи, желая сделать местным мастерам комплимент.
— А то! Лучшее, что можно купить в Кайрине.
— Оно не местное?
— Ты видела тут виноградники? Нет, все земли, на которых когда-то были эльфийские виноградники, теперь принадлежат людям. Мы покупаем вино, что сделано на наших бывших винодельнях. Забавно, правда?
Софи улыбнулась и тут же осеклась. Пожалуй, забавного в этом для эльфов было мало.
— А почему никто не поет? — Софи кивнула на музыкантов.
— Во-первых, потому что тогда прервутся все беседы. Разговаривать, когда кто-то исполняет тебе песню, значит проявить неуважение. А во вторых… все наши песни грустные и петь их на пирах не слишком весело.