– Не думаю. Любое оружие, сделанное здесь, не должно причинить им вреда. Отрубив им голову здесь, мы всего-навсего вернем их назад, вглубь, фактически – домой. Подумайте сами: по сути своей оружие – лишь способ инициировать необратимый переход. Если вы убьете меня – я стану дважды мертвым, я отправлюсь вглубь. А эти существа и так живут в глубине, по ту сторону любых границ. Границы для них не существуют, как ограды парка не существует для птиц, которые летают достаточно высоко.
Марине становится холодно: то ли от того, что костер почти погас, то ли от слов Доктора.
– Все равно должен быть способ, – слышит она голос Лёвы. – Хаос – это просто нелинейный отклик. Возможно, их убивает не пуля, а наоборот, поцелуй или объятье.
– Я не знаю, – отвечает Доктор. – Я слышал однажды в глубине, что бесконечный процесс превращения может быть остановлен, если две сущности взаимно аннигилируются, растворят свои частицы в первозданном хаосе. Возможно, слово «поцелуй» не очень хорошо подходит, но вот «объятье»… очень может быть.
Марина краснеет: ей кажется, что Доктор смотрит на нее. Ну да, очень может быть, что он видел их с Лёвой днем – они же несколько часов целовались посреди парка. Видимо, Лёва думает о том же: в темноте он незаметно пожимает Маринину ладонь.
– Вы спросили, почему я снова и снова отправлялся вглубь, – говорит Доктор. – Я думаю, потому, что там гибель и объятие едины. То, что пугает нас, и то, что нас восхищает, там неотличимо друг от друга. Любовь, страх, ненависть, сострадание, желание… все твои чувства возвращаются к тебе одним большим, невероятным чувством… оно переполняет тебя до краев… ты исчезаешь и вместе с тем… вместе с тем становишься собой. Нигде я не был таким… таким наполненным. Таким подлинным.
Голос Доктора дрожит от волнения, и Марина отвечает на Лёвино пожатие, словно хочет сказать, что сегодня на скамейке они и так были подлинными, безо всяких путешествий.
– Тише! – вдруг говорит Ника. – Вы не слышите?
Марина прислушивается: нет, ничего, только ночная тишина.
– Они здесь, – говорит Ника. – Ловцы. Они нас нашли.
– Может, тебе мерещится? – спрашивает Марина и слышит тихий всхлип, совсем рядом.
Оборачивается – да, это Майк. В свете догорающего костра закрыл лицо руками и мелко вздрагивает. Тоже знает: ловцы здесь.
– Мы будем драться! – говорит Гоша.
– Ты же слышал – их нельзя победить, – шепчет Майк. – Их не берет никакое оружие.
– Никакое оружие не убивает их навсегда, – говорит Доктор, и неожиданно голос его решителен и бодр, – но их можно отбросить обратно вглубь, откуда явились. И я знаю как.
Он роется в куче тряпья под куском многоэтилена и вытаскивает крупный, матово поблескивающий шар.
– Что это? – спрашивает Гоша.
– Ртутная бомба, – говорит Доктор. – Сувенир оттуда. Конечно, в глубине это скорее была такая крупная жаба… прекрасная и пугающая, как всё, что я там видел.
– Вы знаете, как ею пользоваться, – говорит Лёва, и это скорее утверждение, чем вопрос.
– Да, – очень серьезно кивает Доктор, – я знаю, как ею пользоваться, и знаю, что будет, когда я ее взорву. И вам тогда, молодые люди, лучше быть подальше. Я, пожалуй, сумею немного задержать этих, как вы их называете, ловцов – но вам надо торопиться.
ebooksa