Живые и взрослые

– Вы не настоящий колдун, – отвечает Ника. – Настоящие колдуны умеют путешествовать между мирами без всяких пластырей.

– И твои друзья…

– Разумеется, – Ника пожимает плечами. – Как бы иначе мы здесь оказались?

– И вы можете вытащить меня? Вернуть к живым? Или хотя бы во Вью-Ёрк, Лондр, Парис, любой большой мертвый город?

– Конечно, – говорит Ника. – Но только все вместе. Нужны пятеро, иначе не сработает.

Тимофей молчит, пристально глядя на девушку. Ника смотрит ему прямо в лицо.

Сделай искренний взгляд, командует она себе. Честный-пречестный. Соври, как не врала никогда. От этого зависит спасение Гоши. Спасение нас всех.

– Хорошо, – говорит Тимофей, – я пойду к дикарям. Но сначала надо зайти домой и подготовиться.

Ника идет следом за Тимофеем, придерживая ветки, хлещущие по лицу. Она видит только спину Тимофея, точнее – мешок на спине, который Тимофей собрал в пещере.

Мы обязательно спасем Гошу, уговаривает себя Ника. Тимофей уболтает дикарей, как уболтал Доктора во Вью-Ёрке. Мы спасем Гошу, и Марину с Лёвой, конечно, тоже спасем. А потом вместе придумаем, как отсюда выбраться.

Нике немного стыдно, что она соврала. Марина, когда было надо, врала не задумываясь, а вот Ника не умела и не любила врать. Может, дело в том, что мама когда-то сказала ей, что врать нехорошо. Мамы всем это говорят, но Никина мама ушла рано, и Ника не успела убедиться, что родители тоже ошибаются и тоже врут.

– А много здесь дикарей? – спрашивает она Тимофея.

– На этом стойбище – несколько сот, – отвечает он. – На других бывает и побольше. Вообще – остров маленький, народу много, еды вечно не хватает на всех, отсюда и войны, и жертвоприношения.

– Здесь бывают войны?

– Конечно. Стойбище на стойбище. Убивают всех – мужчин, женщин, детей. Ну, потом, сама понимаешь, прибывают новые мертвые, и всё откатывается назад, буквально за несколько дней. У дикарей плохая память, еще хуже, чем у остальных мертвых.

Странное дело, размышляет Ника. Если этот мир возник три тысячи лет назад, откуда здесь новые мертвецы? В школе говорят, что старые области мира мертвых населяют те, кто был живым в древние времена. Но ведь мертвые тоже гибнут… в любой области Заграничья… и, значит, каждая область должна регулярно получать пополнение из нашего мира. И кто-то, ушедший совсем недавно, попадает сюда.

– Ты запоминай дорогу, – говорит Тимофей. – Скала-то издалека видна, но в джунглях и заблудиться можно. Если идти от стойбища, сначала надо к берегу, потом вдоль реки вверх по течению, а у белого камня – помнишь, я показывал? – повернуть.

– Да, повернуть направо, – кивает Ника. – Я запомнила.

Значит, кто-то попадает во Вью-Ёрк, кто-то – в Банаму, а кто-то – дикарем на остров. Вроде как несправедливо – а может, это и не случайно? Может, есть связь между тем, как ты жил среди живых, и тем, где оказался после Перехода?

И ведь я слышала уже что-то подобное, вспоминает она. На уроках древней истории. Давным-давно люди верили, что после Перехода их будут судить и направят в ту или иную область в зависимости от приговора. И что живые близкие умершего могут повлиять на этот суд… принести жертву или что-то в этом роде. Типа, дать взятку.