— Большое спасибо, сэр.
Грегори вернулся к дому и ужину. Мистер Дженкинс взял серп и приблизился к каменной горке.
— Мизинцы... большие пальцы рук... большие пальцы ног? — спросила Кловер. — Как странно. Ты же не думаешь..?
— Не волнуйся, милая, — увещевал Грегори, накалывая вареную картошку на вилку. — Просто какие-то грибы. Старина Дженкинс говорит, что съест их.
— Отвратительно, — зевнула Кловер. — Мне становится скучно. Думаю, мы должны куда- нибудь уехать на несколько дней.
— Черт, дорогая, мы только вернулись. Я. что это было?
Это был крик. Так может кричать человек, который принял ядовитую змею за кусок старой веревки, или повстречал самого себя спускающимся по лестнице. Крик повторился, только теперь был более высоким; потом раздался звук шагов, сопровождаемый рыданиями.
— Какого..?
Грегори встал и выбежал в сад, чуть не столкнувшись с мистером Дженкинсом, который решительно несся к передним воротам. Он остановился, указал трясущимся пальцем на Грегори и разразился потоком слов.
— Думал, это чертова капуста . Чертова желтая капуста... хотел ее срезать... хотел рассказать... я... рассказать... чертов рот открылся. еще один. о боже.
Потом он повернулся и побежал со скоростью, невозможной для человека его возраста, через открытые ворота, и Грегори слышал, как его тяжелые шаги стихают на дороге.
— Грегори, — Кловер схватила его за руку, — ты думаешь..?
— Мы должны выяснить, — просто сказал он. — Мы должны пойти. туда, — он кивнул в сторону каменной горки, — мы должны выяснить.
— Я не хочу, — завыла Кловер.
— Мы должны, — прошептал он, — мы должны.
Он медленно пошел вперед, словно скованный тяжелыми цепями; и казалось, по крайней мере Грегори, что они идут по покрытой травой тропе прямо в ад. Каменная горка была вычищена от сорняков, листьев и травы; камни и половина кирпичей выступали в солнечном свете как лунные горы. Потом они увидели то, что венчало уродливую кучу, и Кловер приглушенно вскрикнула.
— Нет, — Грегори покачал головой, — это невозможно.
Голова, которая торчала на вершине каменной горки, была желтой, на первый взгляд похожей на капусту; щеки запали, глаз не было, рот зиял, волосы были спутанной, покрытой землей мочалкой, похожей на незаконченное птичье гнездо, но все же узнаваемой. Артур поднялся из глубин.
Грегори медленно обошел «каменный сад» и обнаружил, что чаша его ужаса еще не наполнена. На дальней стороне проросла еще одна голова. Более потрепанная, более обветшалая; просто череп, покрытый грубой желтой кожей. Казалось, она смотрит вверх на голову Артура, и легкий ветерок колыхал спутанную массу серых волос, создавая впечатление гротескного движения, словно она возмущалась двумя футами пространства, которое их разделяло.
Крики Кловер были дикой симфонией ужаса, которая заставила птиц подняться с ближайших деревьев и взлететь в безоблачное небо, словно армии потерянных душ, стремящихся сбежать из Гадеса.