Она сидела рядом, и смотрела на меня карими глазами бродячего щенка, ищущего хозяина. Обыкновенная испуганная девчонка, совершенно не похожая на шлюху, с волосами, собранными в тёмно-русый хвостик, рыжий уже только на самом конце. В моих джинсах и голубом джемпере, под пёстрым тёплым халатом, в котором санитарки выходят на улицу из корпуса. В меру хорошенькая, в меру неглупая и перепуганная на много лет вперёд. Я вспомнила Маринку, которая иногда тоже могла так посмотреть… Успела она испугаться или нет?
— Как это "посвятила"?
— Ходила с молитвой по всем углам, и крестила их горящей свечкой, а потом сама перекрещивалась. Так моя бабка делала дома, когда живая была. Это помогает, Тина? Как ты думаешь?
— Не знаю… Наверное. А где ты свечку взяла?
— Док принёс, я попросила. И молитвенник, и икону. А свечек — десятка два. Как проснусь — зажигаю и сижу. Молюсь.
— Это хорошо, молись… Да, я же тебе вещи привезла, и еду, в машине забыла.
— Ой, Тина! Ты меня задарила совсем. Так неудобно…
— Чего неудобного? У тебя же нет ничего. Вместе пойдём, или одна сбегаешь? Светло ещё.
— Сбегаю. Конечно, сбегаю. Ещё не стемнело…
— Ну, вот тебе ключ. На пассажирском сиденье два пакета, осторожней неси: там, в большом, — рыба и блинчики, не рассыпь.
Она, с готовностью, хлопнув дверью, побежала из каморки, и мне это понравилось. Несмотря на страх, здравый смысл и храбрость у неё есть, да и желание действовать не пропало. Я вынула Алексо, и запечатала в её комнатке окно, дверь, стены. Вышла в дежурку, и там сделала то же самое, прошла в кабинет Дока, и повторила всё снова, потом прошла коридор до люка на чердак, и назад, до самой лестницы.
Я уже разбиралась в разученных молитвах, и прочитала Охранную обители и обитателям, после них — Укрепляющую святой дух…В процедурном кабинете слышался шум и в него я не стала заходить, в операционную — тоже, только наложила печать на двери. Вход на станцию переливания крови был уже заперт: рабочий день закончился. Окна можно защитить снаружи, а дверь запечатаю… Здесь, конечно, нужны регулярные меры: кто только не бывает за день…
На ум пришли слова Пограничной, но её нельзя произносить вслух без веской причины. В уме она всё время есть, но тут уж ничего не поделаешь. Про себя можно, вслух — нельзя. Я успела дойти до вестибюля, и встретила Зойку.
— Тина, ты решила встретить? Не стоило беспокоиться… Спасибо.
Боялась всё-таки. Боялась, но пошла. Правильно говорят, что за двух небитых одного битого дают. Я бы троих не пожалела.
— Я тоже тебе тут всё "посвятила", по-своему.
Теперь мне тебя жалко, девочка! Жалко, потому, что ты мне понадобишься. Вдвоём с Бабой Саней мы не потянем эту чёртову репку, даже с Даном. Три женщины — это всего три женщины, но ведь, не две…
— Тина, ну что ты… Я же просила тебя не тратиться.
Ей приятно, что новая куртка выбрана с заботой и тщательностью, но, в самом деле, неудобно.
— Надень, хорошо? Угадала, всё в самый раз. Там ещё сапожки, прикинь.
ebooksa