Таинственный человек дождя

— Я не верю в ее гибель… Она была настолько огромна, что на этом месте вряд ли могло остаться всего несколько кусков металла… Мы обязательно обнаружили бы ее гидролокаторами или сонарами. Впрочем, я считаю, что мы исследовали слишком небольшой участок дна…

— А я думаю, что она потеряна для нас навсегда, — сказал Квентин. — Течения могли переместить ее по подводному каньону на большое расстояние… Ее механизмы вышли из строя, и она оказалась на недоступной нам глубине, где и пробудет века…

— Я надеюсь, что сфера возобновила свое перемещение по традиционному маршруту, и она продолжает передвигаться над морским дном, освещая его своими прожекторами, распугивающими глубоководных рыб…

Сэр Гильберт кивнул:

— Я понимаю вас… Но вы упустили один важный момент в своих рассуждениях. Если сфера возобновила движение, то что заставило ее двигаться? Автоматическая программа или вмешался кто-то иной?

— Что вы имеете в виду?

— А если мы допустим, что извержение, сопровождавшееся мощными толчками, разрушило стеклянную тюрьму и высвободило орду металлических существ? Если такое случилось, то нам остается только надеяться, что Господь не покинет нас, когда сфера снова появится на поверхности…

***

В Адмиралтействе Великобритании до сих пор не закрыто дело о подводной сфере, и в трех пунктах — на Оркнейских островах, на Ян-Майене и в Гренландии — дежурят группы наблюдателей. Сэр Хаггард, Фалькон и его бывшие ученики продолжают изучение исчезнувших цивилизаций. Время от времени они встречаются с сэром Гильбертом. Они вспоминают чудовищный механизм, говорят о пропавших городах, о руслах исчезнувших рек… Они надеются и боятся того, что однажды какой-нибудь рыбак сообщит о встрече в открытом море со светящейся сферой… Или того, что на севере разразилась страшная катастрофа, уничтожившая Оркнейские острова…

Они ждут.

Хагеланд Альбер Ван Джон Фландерс и научная фантастика

22 сентября 1974 года в Генте состоялось торжественное собрание «Группы по изучению Жана Рэя», организованное в связи с десятой годовщиной смерти Джона Фландерса / Жана Рэя.

В своей речи я в очередной раз показал, что нет никакой разницы в качестве между произведениями, подписанными Джоном Фландерсом, и теми, которые были подписаны Жаном Рэем или другими псевдонимами Реймона Жана-Мари де Кремера. Это единый огромный труд большого писателя с двумя равными по качеству частями, несмотря на наличие в каждой из них как более, так и менее совершенных произведений, что не имеет никакого отношения к фамилии их автора и обусловлено большим или меньшим участием муз в момент создания произведения.

Одновременно я упрекнул в безразличии к этому автору «больших» писателей и некоторые официальные организации. При этом я подчеркнул, что эта обидная ситуация не очень сильно удивляет нас. Дело в том, что Джон Фландерс/ Жан Рэй давно имеет определенное место в фантастический литературе, но, добровольно выбрав этот жанр, он автоматически оказался в сообществе «проклятых» писателей, существующих за рамками «обычной» литературы, и его творчество может оцениваться только избранными читателями, к счастью, все более многочисленными, обладающими пропуском в его вселенную.

На примере отрывка из одного письма я показал, каким образом бонзы так называемой «официальной» литературы рассматривают творчество гениального, как я считаю, писателя. Речь идет о письме, датированном 21 февраля 1958 года и подписанном всемирно известным и уважаемым мною бельгийским писателем, к настоящему времени скончавшимся. Член Академии языка и нидерландской литературы, он обладал большим влиянием в литературных кругах.

Я переслал ему несколько книг Жана Рэя, надеясь, что, познакомившись с ними, он может оказать мне поддержку, чтобы сделать моего друга более популярным. Вот что он мне ответил: “Истории виски” Жана Рэя не имеют большой литературной ценности. В них полностью отсутствует оригинальность. Автор пытается имитировать американских писателей, работавших с жанром короткой новеллы; очевидно, он прочитал множество полицейских романов, но ему не хватает убедительности. Впрочем, это несущественно. Жан Рэй, без сомнения, не является серьезным писателем».

В тот момент я даже задумался кто же из нас двоих прав? Но мои сомнения быстро рассеялись, и несмотря на то, что подобные несправедливые оценки продолжают существовать в определенной среде писателей, живущих в сиянии культа своей персоны и громогласно заявляющих, что следует или не следует считать «настоящей литературой», я больше никогда не позволю им повлиять на меня, независимо от того, являются они или нет действительными членами литературной академии.

Этот пример тем не менее показывает, почему Жану Рэю пришлось на протяжении еще нескольких лет страдать от высокомерного безразличия и отсутствия официальной оценки его книг. Но, уверяю вас, все это скоро изменится и господа критики поторопятся заявить, что они были первыми, кто «открыл» и оценил по достоинству творчество Джона Фландерса / Жана Рэя. Они окажутся заваленными доказательствами того, что сегодня весь мир отдает себе отчет в огромной значимости этого уникального творчества, далеко превосходящего написанное как Эдгаром По, так и Лавкрафтом, поскольку оно гораздо глубже и человечнее.

Если фантастическая и научно-фантастическая литература начинают вызывать интерес у все большего количества читателей, то это может быть частично связано с глобальными изменениями, которые человечество испытывает в последнее время. Перед нами остро встал вопрос: когда же человечество сможет наконец покинуть свою колыбель и расстаться со своим детством, чтобы повзрослеть? Современный человек — прежде всего, человек молодой — стремится освободиться от повседневных банальностей, чтобы попасть в царство дерзкого, выходящего за любые рамки воображения. Разве не воображение некоторых предшественников сделало возможным полеты в космос? Для современного человека откровением является высокое качество таких произведений, как книги Джона Фландерса / Жана Рэя, поэта, сказавшего о себе в сборнике «Последние истории Кантербери»: «В пригоршню дорожной пыли я бросил сверкающий солнечный луч, шепот поднимающегося ветра, каплю воды из протекающего рядом ручейка и трепет моей души, чтобы вылепить такое, из чего создают истории».

***