Алло, милиция?

22
18
20
22
24
26
28
30

— На которых надавят, раз смогли надавить на вас. Вы же не подчиняетесь ГРУ!

— Не подчиняемся, — вставил Аркадий, моментально освоившийся в изменившейся ситуации. — Но и не знаем всех движущих сил наверху. Какие там договорённости. Хочешь оставаться в системе, студент, исполняй приказы.

— Егор! Ты за короткое время раскрыл три убийства: четверное в гастрономе, пусть не один Томашевич там замешан, его участие вне сомнений, убийства Старосельцевой и Кучулория. В твоём личном деле появятся соответствующие записи. Ты — неопытный и необученный, швыряешься необдуманными словами, как тогда у РОВД. В то же время чрезвычайно ценный сотрудник, — подполковник сделал паузу и швырнул на стол последний козырь: — Надеюсь подписать у начальника управления рапорт о твоём денежном премировании.

— Приказ понятен. Премия не помешает, — Егор поднялся. — Разрешите идти?

Приближаясь к общежитию, он вспомнил, что Аркадий забыл изъять у него ментовскую ксиву.

В полном опустошении рухнул на койку, не раздеваясь. Провалился то ли в сон, то ли в какой-то бред, невзирая шум, создаваемый соседями по кубрику. Калейдоскопом мелькали лица Бекетова, Сазонова, грузин, Прокофьевны и почему-то Папаныча. Наконец, лицо Инги, перекошенное и молящее. Потом раздался её голос:

— Егор!

Он не успел удивиться, почему голос стал таким звеняще высоким, как раскрыл глаза и увидел Настю.

— Да?

— Спишь? Я теорию сдала на отлично!

— Рад за тебя.

— Так пошли чаю попьём, отметим.

Под взгляды парней, ни один из которых не имел постоянной подруги, Егор покорно последовал за Настей.

— На тебе лица нет!

— Хорошо, что только лица. Я раскрыл убийство. И услышал: не тронь. За него вступилось высокое начальство. Спишем на несчастный случай.

Настя остановилась.

— Ты шутишь!

— Конечно — шучу. Так не бывает. Просто… много хлопот.

— Не надо так. Мурашки по коже.

— Хочу быть мурашкой. И ползать, ползать, ползать…