Призраки

И с этими словами его усадили на мягкие подушки, поставили перед ним низенький столик, а на столик большое блюдо с яблоками, персиками, виноградом и татарскими пряниками, и принесли ему ханский кальян.

— Начать с того… — заговорил Явтух.

И всю ночь рассказывал он красавицам свои похождения, которые тут же переводились. Когда на подносе не осталось уже ничего, Явтух встал и, покачиваясь, сказал:

— Теперь уж все! Теперь уж я пойду отсюда…

— Как пойдешь? — спросили с удивлением красавицы.

— Да, мне пора уж домой.

В комнату проникал бледный рассвет зари.

— Ах, какой ты чудной! Ведь сам же говоришь, что от твоей родины до нас чуть не тысяча верст.

— И то правда! — вздохнул Явтух, почесывая за ухом. — А впрочем, нет, уж лучше я пойду!

— Да ведь вокруг дворца течет речка, и часовые стоят у поднятых мостов! Если тебя увидят да поймают, то приведут поутру к хану, на дворцовом мосту отсекут тебе голову, положат тебя в мешок да так, без головы, и бросят в воду.

— Э, нет, я уж лучше пойду! — твердил Явтух, пробираясь сквозь толпу красавиц к двери.

— Так хоть, по крайней мере, погоди ты, бешеная голова! Мы тебя вынесем опять в ящике в сад, и ты опять влезешь на крышу, оттуда спустишься на улицу; авось найдешь в городе какого-нибудь жида: он тебя и вывезет в таратайке, под мешками.

И, уложив его снова в ящик с нарядами, красавицы вынесли его в сад, Явтух толкнул крышку и оглянулся вокруг себя.

Месяц опустился за гору, и румяная полоса на другом конце города выказывалась из-за плоских крыш. В воздухе свежело. Роса сверкала на листьях цветов. Отблеск зари прокрадывался по островерхим минаретам, плоским крышам саклей и по трубам позолоченных кровель ханских дворцов.

Явтух протер глаза: что это такое? Перед самым его носом торчит опять вчерашняя рыжая старушонка.

— Не унывай, казаче! — говорит она. — Прости меня и забудь прошлое; дай только мне найти да порядком проучить того косолапого, что тебя вчера обидел, так и мигом тебя донесу домой.

— Кого найти, какого косолапого? — спросил с изумлением Явтух.

— Черта! — ответила ведьма. — Моего губителя, изверга! Он теперь заперся на мельнице с твоею невестою и сидит там всю ночь, окаянный.

— С моею Найдою? — закричал во все горло Явтух и так ухватился за тоненькую лапу ведьмы, что та невзвидела света. — Неси меня, распропащая твоя душа! Неси, а не то, вот клянусь тебе, измелю тебя в табак!

И, вскочив на спину ведьмы, Явтух стиснул ее коленями, засучил рукава и поднял здоровенные кулаки. Ведьма сперва пошатнулась, заскреблась лапками, как мышь; но потом понемногу выпрямилась, подпрыгнула и стала подниматься с парнем на воздух. Она полетела сперва к крыше терема, потом через двор к мечети, а наконец, стала косвенно подниматься кверху. Ханская стража заметила их. Во дворе, в саду и на улице поднялся сильный переполох. Махали саблями, раздавались крики, даже послышался ружейный выстрел. Но трудно было догнать улетевших, поминай как звали…