Призраки

Сидя на плечах ведьмы, Явтух недоумевал, как это она, не двигая ни руками, ни ногами, летит быстрее облака, гонимого ветром. В это время он поднялся так высоко, что кое-где на земле еще были сумерки, а он уже увидел вдалеке красный шар солнца, которое будто купалось в волнах большого озера, готовясь выкатиться в ясное небо.

— А какое это озеро, тетка? — спросил Явтух у ведьмы.

— Это — Черное море! Там много хорошей тарани, да и всякой другой рыбы.

— Э! — подумал Явтух и отшатнулся.

Прямо в глаза ему налетела легкая прозрачная тучка, и он исчез в ней, точно в волнах серебристой кисеи. Когда он вылетел снова на свет, в его волосах и на рубашке блестели капли росы, а тучка далеко-далеко внизу виднелась лиловою точкою.

В иных местах, когда уж несколько рассвело, он увидел в воздухе ранних жаворонков, у которых глаза еще спали, а они уже поднялись в небо и славили своими песнями восходящее солнце.

Из трубы какого-то села вылетел, в серебряной одежде, светлый дух, держа на руках что-то.

— Это что такое? — спросил Явтух.

— Это ангел Божий уносит в небо только что умершую девушку!

«Уж не моя ли Найда?» — вздохнул Явтух.

В другом месте он совершенно наткнулся на распластанного под облаками коршуна, который сторожко глядел вниз, в траву, и выбирал себе утреннюю поживу. Явтух хотел ему дать по дороге порядочного тумака, но одумался, чтоб не сорваться с ведьмы, и полетел далее.

— А это какие голубые облака? — спросил он ведьму.

— Это — Черкесские горы, покрытые снегом, и снег этот никогда на них не тает.

— Как никогда не тает?

— Так же, никогда!

— Стало быть, и в косовицу не тает?

— И в косовицу не тает.

«Чудеса, да и только!» — подумал Явтух и стал снова всматриваться в бесконечные пространства земли, выходившей под ним из ночных сумерек.

— Ну, а то что такое? — спросил он, указывая налево, через плечо. — Точно жар горит, должно быть, чумаки чужие леса подожгли?

— Это — город Киев, и в нем так золотые главы церквей горят!