"Как это случилось? Я думал, ты приняла таблетку".
"Что ж, одно из трех: или кто-то из отдела технического контроля старой доброй Оврильской фабрики заснул, когда моя пачка таблеток проходила по конвейеру, или в университетской столовой вас кормят чем-то таким, что активизирует сперматозоиды, или я забыла принять таблетку, а потом забыла о том, что забыла это сделать".
Она улыбнулась ему твердой, сдержанной, солнечной улыбкой, которую он вернул ей лишь отчасти.
"Что ты так сходишь с ума, Фрэн? Я ведь только спросил".
"Ну что ж, попробую ответить на твой вопрос иначе: теплой апрельской ночью, должно быть, это было двенадцатое, тринадцатое или четырнадцатое число, ты ввел член в мое влагалище, испытал оргазм и изверг сперму, содержащую миллионы…"
"Прекрати", — сказал он резко. "Ты не должна…"
"Не должна что?" При всем своем внешнем каменном спокойствии, внутренне она была обескуражена. Представляя в воображении эту сцену, она никогда не думала, что все произойдет именно так.
"Сходить с ума", — сказал он нерешительно. "Я не собираюсь обвинять тебя".
"Хорошо", — сказала она более мягко. В тот момент она могла оторвать его руку от руля, сжать ее и полностью устранить образовавшуюся между ними трещину. Но она не могла заставить себя сделать это. У него не было никакого права рассчитывать на то, что она будет утешать его, каким бы бессознательным и тайным не было это желание.
"И что ты собираешься делать?" — спросил Джесс, доставая сигареты.
"Что
"О, черт", — сказал он.
"Вот известные мне альтернативы", — сказала она. "Мы можем пожениться и сохранить ребенка. Мы можем пожениться и отказаться от ребенка. Или мы не поженимся, но я сохраню ребенка. Или…"
"Фрэнни, разве мы не можем просто поговорить."
"Мы и
"Хочешь сигарету?"
"Нет. Это вредно для ребенка".
"Черт возьми, Фрэнни".