"Твоя мать?"
"Почему ты так думаешь?"
"У нее вид женщины, которая может выйти из себя. Что-то у нее такое в глазах, Фрэнни. Ее взгляд говорит, что если ты пристрелишь моих священных коров, то я пристрелю твоих".
Она ничего не ответила.
"Извини, я не хотел тебя обидеть".
"Ты и не обидел", — сказала она. Его определение было, впрочем, очень точным — поверхностно точным, во всяком случае, но она все еще пыталась преодолеть удивление, вызванное этим глаголом —
"Фрэнни, предложение по-прежнему остается в силе. Если ты скажешь да, я смогу достать пару колец и быть здесь после полудня".
"Нет, Джесс", — сказала она, преодолев внезапный приступ веселости.
"Я хочу этого!" — сказал он со странным неистовством, словно увидел, как она борется со смехом.
"Я знаю", — сказала она. "Но я не готова к замужеству. Дело во мне, Джесс, дело не в тебе".
"Что ты решила насчет ребенка?"
"Буду рожать".
"И откажешься от него?"
"Пока не решила".
"Ну и что мы будем делать?" — просил он резко. "Не можешь же ты оставаться в "Харборсайде" все лето. Если тебе нужно жилье, я могу поискать в Портленде".
"Я нашла себе жилье".
"Где? Или я не должен об этом спрашивать?"
"Не должен", — сказала она, не в силах придумать более дипломатичный ответ.
"Ты свяжешься со мной, когда устроишься на новом месте?"